УГОЛЬНАЯ ПЫЛЬ ДЛЯ ПОРТОВЫХ ГОРОДОВ: ПЛАНЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Правительство РФ планирует построить на Дальнем Востоке новый порт для перевалки 20 млн тонн угля в год. С учетом заявленных ранее проектов дальневосточные портовые мощности в ближайшие пять лет могут увеличиться в 3,5 раза, до 140 млн тонн. Чем угольщики будут загружать этот объем, пока непонятно. В ходе совещания премьера Путина в Кемерово может быть объявлено о планах по строительству на Дальнем Востоке нового морского порта для перевалки угля мощностью 20 млн тонн в год. Планируется, что по итогам совещания Минтрансу, Минэнерго, «Росморпорту» и «Зарубежуглю»» поручат подготовить соответствующие предложения. Проект нужен, чтобы облегчить доступ к портовой инфраструктуре малых и средних угледобы- вающих предприятий, пояснил один из собеседников. Детали проекта пока не уточняются. Кто именно займется строительством нового порта, тоже непонятно. Сейчас на Дальнем Востоке уже анонсировано несколько проектов, но ни один из них не подходит под параметры нового порта.

Речь идет о двукратном расширении терминала в порту Ванино до 24 млн тонн. Вдвое — до 5 млн тонн — собирается увеличить мощности своего Находкинского морского торгового порта Evraz Group к 2013 году. В планах «Мечела» в этом году увеличить грузооборот порта Посьет с 3,3 млн до 7-9 млн тонн, а также начать строительство нового угольного терминала возле порта Ванино в бухте Мучка мощностью 25 млн тонн (сроки окончания строительства не называются). О своих портовых проектах на Дальнем Востоке заявляли и независимые операторы. Наиболее крупный у группы «Сумма» — комплекс в порту Восточный на 18 млн тонн в основном угольных грузов к 2013 году. Еще один терминал на 1 млн тонн в этом же порту собирается построить группа Global Ports.

О планах построить угольный терминал в бухте Суходол мощностью до 8 млн тонн в прошлом году объявлял «Сибуглемет», но работы так и не начал. Сейчас совокупные мощности дальневосточных портов рассчитаны на перевалку около 40 млн тонн угля. В 2011 году, по данным гендиректора агентства InfraNews Алексея Безбородова, грузоо- борот сырья составил примерно 25 млн тонн, по данным «Металл-курьера» — 30 млн тонн. По стратегии развития морской портовой инфраструктуры России, к 2030 году прогнозируется рост спроса на перевалку навалочных и насыпных грузов только через дальневосточные порты до 100 млн тонн. К этому времени объем добычи угля в России вырастет с 270 млн до 430 млн тонн.

С учетом уже заявленных проектов и планов правительства по постройке нового порта, дальневосточные портовые мощности увеличатся более чем в 3,5 раза, до 140 млн тонн. «Загрузить дальневосточные мощности можно за счет перевалки угля, который экспортируется через порты Риги, Таллина и Вентспилса», - говорит Безбородов. «Дополнительный объем может дать и Монголия, которая планировала диверсифицировать экспорт угля с Таван-Толгоя в Азию через Россию, - добавил Борис Красноженов из «Ренессанс Капитала». Но это возможно только после решения другой транспортной проблемы —пропускная способность железной дороги в дальневосточном направлении почти исчерпана.

А тем временем пришло письмо…

В Координационный совет по проблемам экологии Приморского края, Б.В. Преображенскому, Председателю Совета К Вам обращаются жители Первомайского района Владивостока 200 семей, проживающие в домах по улице Тополевая. Наши дома расположены в непосредственной близости от территории Владивостокского рыбного порта, а точнее сразу за его забором. Порт» в 2009 году предоста- вил свою территорию компании «Карбофер Дженерал Трейдинг СА» для разгрузки железнодорожных вагонов с каменным углем и антрацитом, с объемом единовременного хранения угля более 42 тысяч тонн на площади свыше 13 тысяч квадратных метров. Ежедневно под нашими окнами выгружается около 50 железнодорожных вагонов с углем. С помощью пяти кранов его перегружают с открытой площадки на суда. Для охраны труда рабочих порт разработал инструкцию по использованию средств индивидуальной защиты, в состав которых входят противопыльный костюм, респираторы «Лепесток», очки защитные, рукавицы и сапоги. Но в инструкции ни слова не говорится о защите от пыли жителей прилегающих домов, хотя непрерывный процесс выгрузки и погрузки угля происходит в непосредственной близости от жилого района, в зоне проживания наших семей. Город стоит у моря, климат у нас муссонный.

Более половины года дуют северо-западные ветры, и тогда спасения в квартирах от угольной пыли нет. Нарушены всякие санитарные и гигиенические нормы. Угольная пыль оседает не только снаружи, во дворах жилых домов, но проникает внутрь квартир, оседая на мебели, стенах, на полу, не говоря о подоконниках. Жители наших домов по улице Тополевая в большинстве пенсионеры, маленькие дети и их молодые мамы, основное время они проводят дома или рядом на детской площадке. Они стали чаще болеть из-за того, что приходится дышать угольной пылью. Весной, при смене муссона, угольная пыль через бухту Золотой Рог достигает и центральной части города, 36 причала, где заканчивается строительство многоэтажной элитной гостиницы для проживания гостей саммита АТЭС и туристов со всего мира. С аналогичной жалобой мы обращались к руководителю управления Роспотребнадзора по Приморскому краю Маслову и приморскому межрайонному природоохранному прокурору.

После этого трое суток порт не производил перевалку угля, и мы вздохнули свежим воздухом: оказывается, порт готовился к проверке. Были проведены работы по уборке сажи путем смывания пожарными машинами, орошение водой буртов с углем. А 26 января, когда ветра не было (что бывает зимой очень редко, обычно у нас дует 15-20 метров в сек.) Роспотребнадзор провел проверку, сделал забор проб воздуха и дал порту разрешение на работу. При этом инспекторы не встретились с инициативной группой жильцов и фактически проигнорировали обращение граждан. По сообщениям СМИ, перевалка портами угля является очень доходным бизнесом. Аналогичная ситуация с перегрузкой угля наблюдается в Находке. Но в Находкинскому рыбному порту запретили заниматься перегрузкой угля, поскольку лед в бухте был покрыт сажей. У нас бухта «Золотой рог» не замерзает, поэтому угольная пыль просто загрязняет воду и не так бросается в глаза. Но вот после сильных морозов образовался лед и на бухте Золотой рог. Поле загрузки судна углем лед покрылся толстым слоем пыли. Чтобы приукрасить неприятное зрелище, портовики после отхода судна-буксирами разбивали лед и отгоняли его от причалов. Просим помочь нам разобраться с законностью действий Владморрыбпорта и компании, занимающимися перевалкой угля, вблизи жилого микрорайона в центре города Владивостока.

По поручению жильцов по улице Тополевая - Круглова Людмила Федоровна. 1 февраля 2012 года.

Поскольку сходные жалобы поступали в наш Координационный Совет и раньше из других портов Приморья – Восточного, Посьета, мы решили изучить проблему на заседании Совета с участием компетентных специалистов. Приводим некоторые выдержки из дискуссии, состоявшейся 20 марта.

Б. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ. - Вообще-то выбор места для угольного терминала – дело географов. Это требует особых сооружений и устройств, просто приспосабливать к углю действующие порты – неверный подход. Поэтому возникает масса коллизий между желанием предпринимателей заработать быстрые деньги и интересами местного населения. Важно заметить, что отказ Японии от атомных электростанций неизбежно увеличит в разы спрос на уголь, то есть проблема обещает быть затяжной и тяжелой. Начать с Посьета, где это уже работает давно.

Там портовиками куплено все, люди получают уголь бесплатно для отопления, и потому молчат насчет проблем с загрязнением. Далее – Находка, рыбный порт Владивостока, где терминал устроен прямо в жилой части города. Мы обратились в транспортную прокуратуру с предложением провести проверку. Понимания у Рыбного порта мы не нашли – «Как вы докажете, что это наш уголь?» - заявили они.

В лицензии у них написано – антрацит, тяжелый непылящий уголь, а на деле – нечто совсем другое. Взяли пробы, и было установлено, что это каменный уголь из Кузбасса и Забайкалья, никакой не антрацит. Антрацит – это палеозойский уголь из Донбасса. А наш – мезозойский, хрупкий, пылящий. Главный довод у порта – нельзя оставить 1500 работников без работы. Насчет количества – прямое вранье, к тому же почему не подумать также о страданиях жителей района ?

Д. ВЫШКВАРЦЕВ, ИБМ ДВО РАН. Задача таких проб – получить доказательства, которые будут приняты судом. Но при этом надо, чтобы был заказ на эту пробу. В позапрошлом году был предложен план реконструкции порта Посьет с учетом перевалки угля, и там не было никаких мер по защите окружающей среды. А все бухты, окружающие порт, являются памятниками природы.

Эти бухты – самые продуктивные в России по марикультуре и воспроизводству биомассы. Угольная пыль, попадая в воду, не сразу тонет, и личинки, собирающие корм с поверхности, поедают этот уголь. Личинки падают на дно и погибают, в том числе и мальки рыб. При строительстве порта все говорили, что пыли не будет, предусмотрены весьма прогрессивные технологии. На деле этого нет, но жители не знают своих прав, неактивны и безграмотны. В Посьете используют грейферы, которые, казалось, должны снизить пыление, но на деле оказалось – нет. Ветер делает свое и несет пыль на поселок. И сама эта деятельность противоречит закону. Хотя здесь есть другой источник дохода – трепанг и гребешок, который здесь можно успешно разводить и продавать.

Есть оценки выбросов порта, это примерно тонна в сутки в атмосферу. Это много для маленького поселка, где  жилые дома рядом, 50-60 метров. А проектировщики и принимают защитную зону именно такую, это выглядит как издевательство. И утверждают, что поэтому Посьет не является источником тревоги по загрязнению воздуха. И предлагают для защиты населения высаживать липу, за ее пылеулавливающие свойства! Это при том, что в самый ветреный сезон листвы на наших деревьях нет. Заключения авторов ОВОС (ДВ НИИ Природы) выглядят смешно.

Н. ДЕРГУНОВА, «Зеленый Крест». - В Институте защиты моря есть хорошая технология для снижения выбросов при перевалке угля. Администрация порта предлагала компаниям вложить средства и приобрести эту технологию, но компании отказываются. Они не заинтересованы, и никто не может их заставить. Мы получили предложение капитана порта Восточный помочь наделить капитана порта правом налагать взыскания на нарушителей.

А. ЛЕБЕДЕВ – Это предполагает обращение к Законодательному Собранию, поскольку это полностью федеральные полномочия.

Е. НОВОСЕЛЬЦЕВ, зам. директора ДНИИМФ. - Год назад мы подавали записку губернатору об этом, что рынок угля быстро развивается. Мощностей нет для этого, а груз выгодный – надо было срочно принимать меры по строительству спец. терминалов. Иначе уголь пойдет на все причалы, и все наши порты превратятся в то, что мы имеем сегодня. Наше законодательство не защищает нас от этих выбросов. Допустимые меры воздействия несущественны по сравнению с выгодой. Закон не стимулирует бизнес внедрять экологические технологии - то, что сделано в Европе десятки лет назад.

Бизнес делает деньги, а государство свою работу не выполняет. Первое, что пылит, это склад – бурты. Японцы при открытых технологиях закрывают их пленкой. Нам из-за морозов его надо все время шевелить, да и нормы этих затрат не требуют. У нас бы еще добавилось миллионов 50 тонн в год угля в портах, если бы железная дорога справилась, пока мы переваливаем до 30 млн. Второй источник пыления – сама перегрузка. Но чтобы закрыть ее полностью, надо построить терминалы. Мы не можем остановить угольную промышленность и угольный рынок в мире. Надо работать с законодательством, создавать стимулы для бизнеса, технологии разрабатывать. Путин давал команду увеличить мощность портов ДВ и ЖД на 200 млн. тонн.

И сейчас активная работа идет в этом плане. И все это будет – сырье. Мы должны активную позицию занять, что- бы новые мощности и технологии были экологически чистыми. Переоборудовать то, что сделано, будет очень дорого, надо строить все заново. Менять правовое поле, обратиться к администрациям регионов. Можно запретить выделять землю под строительство экологически вредных терминалов. Обратиться в МПР и Минтранс с предложением заняться разработкой таких технологий. Проблема в том, что у нас уголь, поступающий в порты, еще не продан, и иногда лежит до 5 месяцев. У нас потому коллапс на железной дороге перед Новым Годом. Второе – уголь разных марок идет, партии разные, в разных кучах, это иначе организовать невозможно.

С. ПОЛОВНИКОВА. Восточный порт. - После развала Союза у нас возникло несколько стивидорных компаний, поскольку распродавать страну стало очень выгодно. У нас есть специализированный угольный комплекс, штабеля пылят мало, пыль начинается, когда его ворошат, чтобы не горел. И комплекс – не панацея. Мы запрашивали НИИ «Радуга» под Москвой, чтобы нам дали технологии по снижению уровня пыли.

Летом мы штабеля орошаем, но зимой это невозможно. Но грузооборот увеличивается за счет открытых буртов, которые и создают главные проблемы. Мне понятна просьба капитана порта насчет добавочных полномочий, не всегда удается заставить выполнять природоохранные мероприятия. Сти- видоры гонят план. Мы докладываем о нарушениях, но никто не наказывает. Но если капитан порта вмешается – есть надежда, что порядка будет больше. Нужны изменения в Закон о морских портах.

PrimaMedia, 24 января,