ИННОВАЦИИ ПО-СОВЕТСКИ

Новые российские экономические стратегии все больше напоминают документы позднего Советского Союза - как по форме, так и по существу. Нынешние чиновни­ки, как и во времена СССР, сочиняют благостные тексты, в которых самые острые проблемы просто замалчиваются, а главным инструментом считаются распределение ассигнований и директивные указания предприятиям. Ярким примером "осовечивания" политики стал проект "Инновационная Россия-2020", представленный Минэконом­развития. Причины технологического отставания и низкой инновационной активности российских предприятий в этом документе практически не обсуждаются. И никаких принципиальных мер лечения инновационной невосприимчивости не предлагается. Вместо этого акцент сделан на распределении бюджетных средств, организации раз­нообразных конкурсов и даже на создании новой общности - российского "инноваци­онного человека".

Во времена "развитого социализма" - если кто не помнит - в стране процве­тала культура сочинения разнообразных хозяйственных программ, не имевших к реальному состоянию экономики прак­тически никакого отношения. Даже на пороге распада страны в министерствах плодились программы "планомерного поступательного развития", "повыше­ния производительности труда", "вне­дрения новой техники и достижений научно-технического прогресса". При этом фундаментальные проблемы, из-за которых, собственно, и обрушилась со­ветская экономика, чиновники как бы не замечали и никаких принципиальных изменений в экономической политике, разумеется, не предлагали. Культура такой придворной экономической ле­сти в новой России, казалось бы, давно умерла. Однако новые инновационные стратегии МЭРа заставляют в этом усо­мниться.

Например, большинство экономи­стов признают, что ключевым стимулом к новациям в бизнесе является спра­ведливая конкуренция. А в экономике с низким уровнем конкуренции, где доминируют распилы и откаты и где власти всех уровней прямо вовлечены в бизнес, - стимулов к инновациям практически нет. Понимают это, судя по всему, и в МЭРе. Но почему-то требова­ний кардинального изменения условий конкуренции в новой инновационной стратегии обнаружить практически нельзя. Возможно, потому, что чинов­ники знают: пожелания разделить власть и бизнес и создать тем самым здоровую конкурентную среду вряд ли будут одо­брены начальством. Начальству, судя по всему, ближе планы распределения бюд­жета и проведение конкурсов. А значит, эти темы доминируют в инновационной стратегии.

"В целом не удалось переломить ряд значимых для инновационного развития тенденций. Не удалось кардинально повысить инновационную активность и эффективность работы компаний, в том числе государственных, создать конкурентную среду, стимулирующую использование инноваций", - признают чиновники МЭРа. Но почему именно "в целом не удалось"? И что конкрет­но нужно сделать, чтобы "в целом удалось"? А может быть, в нынешней России "создать конкурентную среду, стимулирующую использование инно­ваций" вообще невозможно и поэтому все бюджетные расходы по этому на­правлению будут напрасными? Ясных ответов на эти вопросы в документе нет. В развитых странах власти поддержива­ют спрос на инновации за счет стимули­рования новых рынков, где появляются компании - мировые лидеры. В России же чиновники уверены, что инноваци­онные прорывы создадут "качественные экспертизы инвестпрограмм госкомпа­ний", а также требования инноваций от имени государства. Пока у нас сочиняют бюрократические рецепты инноваций, в США растет капитализация компаний, которые действуют на новых рынках. Вчера пресса сообщила, что руководите­ли Facebook готовы увеличить капитали­зацию до 1 трлн. долл. Стоимость Google уже достигла 200 млрд., а Apple - 310 млрд. долл., что почти вдвое превышает капитализацию "Газпрома".

«Независимая газета», 14 января