Китайская дилемма: золото или развитие? Прекращение добычи россыпного золота в КНР на примере провинции Хейлунцзян

 

Гуо Юмин,

Пекинский лесохозяйственный университет, Пекин, Китай

Е. А. Симонов,

Международная коалиция «Реки без границ»

Гу Течен,

Управление природных ресурсов лесного района Синьчин, Хейлунцзян, Китай

Интеграция России в Азиатско-Тихоокеанский регион предполагает не только развитие торговли и взаимных инвестиций, но и гармо­низацию стандартов и правил охраны окру­жающей среды. Россияне привыкли считать, что по сравнению с азиатскими соседями они обладают не только большим запасом природ­ных ресурсов и лучшими условиями среды, но и более строгими механизмами ее охраны. В связи с этим, «чтобы улучшить конкуренто­способность и снять бюрократические препо­ны на пути бизнеса», в последнее десятилетие последовательно снижалась планка природоох­ранных требований к различным видам при­родопользования и сворачивались механизмы природоохранного контроля. На поверку же часто оказывается, что соседи России по Азии уже пошли прямо противоположным путем, выбирая такие направления и стандарты при­родопользования, которые способствуют или по крайней мере совместимы с инновацион­ным устойчивым развитием пограничных с ними регионов, обеспечивают сохранение и восстановление качества окружающей среды. 

 

Международный проект «Золотой журавль – золо­тые реки» инициирован экологами из Китая, России и Монголии для подробного анализа истории и пер­спектив добычи россыпного золота – вида природо­пользования, широко распространенного до недавних пор по всей Северо-Восточной Азии (СВА). В значи­тельной части СВА эта деятельность тяготеет к забо­лоченным долинам горных рек – местам гнездования черного журавля (Grus monacha), являясь одной из са­мых реальных угроз его благополучию. Эта легендар­ная птица стала символом проекта, который объеди­няет орнитологов, гидробиологов, геологов, экологов и юристов, а также рыболовов трех стран, желающих обеспечить должную охрану рек и болот и способство­вать гармонизации развития пограничных регионов на основе лучших стандартов природопользования и охраны природы.

Данный очерк – первый в серии аналитических работ, инициированных нашим проектом. Он посвя­щен полному прекращению добычи россыпного золо­та в стране – мировом рекордсмене по валовой золо­тодобыче – Китайской Народной Республике.

История золотодобычи в Маньчжурии

Цинское китайское правительство запрещало раз­работку золота (наряду с массовым переселением и хлебопашеством) на родине императорской фамилии в Маньчжурии. Лишь в 80-х годах XIX века был при­нят закон о разработке горных богатств Маньчжурии, согласно которому разрешалось производить развед­ку и разработку месторождений, промышленник же должен был вносить в казну 2/5 добытого золота.

Но еще до китайского закона интерес к золоту в Маньчжурии пробудили русские. Сначала это были старатели, тайно промышлявшие золото, а потом русские золотопромышленники и специалисты, при­бывшие сюда в связи со строительством КВЖД и освоением прилегавших к трассе территорий. Так, не­легальное освоение района Тайпингоу, что в Хинган­ском ущелье Амура, по китайским данным, началось в 1874 году и до конца 1880-х цинским войскам не уда­валось изгнать инсургентов.

Особая же роль в разжигании интереса к золоту в Маньчжурии принадлежит знаменитой интерна­циональной «Желтугинской республике», возник­шей около 1883 года вокруг богатого месторождения по р. Желтуге (Мохэ) – левому притоку р. Албазихи (Амурахэ), что впадает в Амур напротив Джалинды. Слух о фантастически богатых золотых россыпях бы­стро распространился по всей Сибири, по России и другим странам. Началась «золотая лихорадка». На Амур хлынул поток золотоискателей, за короткий промежуток времени здесь собралось 12–15 тыс. че­ловек. Они учредили так называемую Желтугинскую республику, с выборными старшинами, чинившими суд и расправу на месте. С 1883 по 1885 год желтугин­цы успели добыть до 500 пудов (8,2 т) золота. В 1886 году китайские войска разогнали эту республику, каз­нив пойманных китайцев и выслав за Амур остальных желтугинцев, основавших затем многие нелегальные прииски на российской стороне (рис. 2.3).

Рис. 2.3. Тайпингоу – туристический муляж старого прииска

 


1 Стартовый проект «Опасные последствия золотой лихорадки» поддержан российским Global Green Grants Fund, а развивающий его проект

«Золотой Журавль» финансируется Whitley Fund for Nature и Амурским филиалом WWF. 2 Основной источник по докоммунистическому прошлому: Л. П. Карсаков. ЗОЛОТАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ В СЕВЕРНОЙ МАНЬЧЖУРИИ (КОНЕЦ XIX — НАЧАЛО XX В.) // Исторический опыт взаимодействия и перспективы сотрудничества: материалы международной научно­практической конференции (Хабаровск, 1—3 июня 1998 г.). Также использованы многочисленные китайские источники.


После разгона Желтугинской республики прии­ски перешли под контроль Цинской администрации. В 1888 году 500 заключенных под военным конвоем построили 1900-километровую «золотую» дорогу на прииски Мохэ, а китайское правительство вступило в безрезультатные переговоры с русским, дабы добить­ся права беспрепятственного плавания до приисков по Амуру. В 1889 году крупнейший в Китае государ­ственный прииск произвел 980 кг золота.

Сильный толчок к интенсивному изучению гор­ных богатств Северной Маньчжурии дало строитель­ство линии Китайско-Восточной железной дороги, которая в сочетании с водными артериями создала удобные пути сообщения. Это способствовало разви­тию горной, в частности золотой, промышленности в этом регионе. В начале XX века при содействии цар­ского правительства ряд русских частных золотопро­мышленных компаний и фирм добились разрешения на получение концессий на добычу золота. Эти такие компании, как Верхнеамурская (ВАЗК), Соединенное товарищество, Российское и Нерчинское золотопро­мышленные общества, фирмы Асташева, графини Апраксиной, инженера К. Гроховского, – они также успешно вели золотодобычу в Приамурье и Забай­калье. После Русско-японской войны в 1906 году эти концессии были аннулированы.

Стимулом к развитию золотопромышленности в Северной Маньчжурии послужила Гражданская вой­на в России, выбросившая из золотой промышленно­сти российского Приамурья обратно в Китай тысячи обученных китайских приисковых рабочих. Это спо­собствовало поиску и обнаружению новых богатых россыпей золота и позволило в 1919–1920 гг. начать его добычу. К 1925 г. в Северной Маньчжурии было обнаружено 640 месторождений и проявлений рос­сыпного золота и 50 – рудного. Прогнозные ресурсы россыпного золота в этом регионе, по оценке извест­ного авторитетного специалиста, русского геолога Э. Э. Анерта, составляли 215 000 пудов (3 500 т). Это немногим меньше богатейшего российского Приаму­рья, ресурсы которого, по данным того же специали­ста, составляли 370 000 пудов.

В золотоносных районах – Сахалянском (Хэй­хэ), Хума-Мохэ, правого притока р. Аргуни, север­ного склона хр. Малого Хингана, Саньсинском и в бассейне р. В. Сунгари – добывалось, по подсчетам Б. П. Торгашева, 8 343 кг золота в год (всего в Китае тогда добывалось 10 670 кг). Только в районе Хэйхэ, где располагалось управление золотодобычи провин­ции Хейлунцзян, было занято около 15 тысяч человек, но разработка россыпей была основана на примитив­ном ручном труде.

Рис. 2.4. Улагинский карьер – могильщик россыпной добычи

 


Во время оккупации 1934–1942 годов японская администрация создала специальную монопольную компанию для эксплуатации приисков, внедрила дражную золотодобычу и жесткую производственную дисциплину. В конце оккупации добыча была сверну­та, а все оборудование уничтожено. Восстановление производства шло медленно, и к 1957 году в провинции Хейлунцзян на 10 объектах было занято 3 800 рабочих. Государство даже субсиди­ровало предприятия, надеясь на отдачу в будущем. К 1962 году, по официальным данным, добывалось всего около 300 кг золота. К 1980 году в провинции работа­ло уже 11 драг. В 1983 году было создано первое в КНР предприятие по добыче рудного золота Улага (уезд Синьчин, Малый Хинган).

В 1985 году на 11 приисках уже работало 58 драг, 3 гидравлические пушки и было добыто более 6 000 кг золота. С тех пор, по официальным данным (которым доверять не рекомендуется), добыча вышла на плато, и в 2000 году в провинции было добыто 5 362 кг, из них 2 603 – путем разработки россыпей. В действитель­ности же, вероятно, в 1980–90-е годы наблюдался пик неучитываемой добычи, осуществляемой в основном мобильными артелями, прибывающими с юга КНР – из провинций Гуанси, Хунань, Хенань.

Для введения ситуации в рамки закона админи­страция провинции Хейлунцзян 30 декабря 1988 года издает «Правила управления и охраны при золотодо­быче»3, в которых определяет очень строгие правила регистрации артелей, запрещает индивидуальное ста­рательство, предписывает ограничить, площади на­рушаемые в ходе добычи и представить планы, гаран­тирующие рекультивацию. С одной стороны, правила упорядочили регистрацию артелей и отвод им участ­ков, но с другой – очень нечетко прописали наказание за нарушения и ответственность властей за непринятие мер. В результате золотодобыча на россыпях продол­жалась еще 10 лет. Чем беднее оставшиеся россыпи, тем дальше вширь расползаются прииски, тем крупнее и мощнее используемые драги и гидромониторы, дабы удержать ранее достигнутый объем добычи.

Смена вех – 1998

По данным китайских авторов4, россыпная до­быча оказывает несоразмерно большое негативное воздействие на ландшафт. В провинции Хейлунц­зян площадь техногенных отвалов на 700 реках и ручьях составила 70 000 га. Были уничтожены в основном пойменные комплексы, болота, луга, а также различные лесные сообщества. В Большом и Малом Хингане добыча привела к крупномас­штабной эрозии почв, заиливанию нижележащих водотоков и сильному загрязнению вод. Россыпная золотодобыча серьезно нарушила экологический баланс в крупных лесных районах Хингана, целые долины лесных рек на протяжении десятков ки­лометров изменились до полной неузнаваемости. Классическим примером стала не только речка Тайпингоу, целиком преобразованная столетием золотодобычи, но и другие реки региона: Улага, Хума, Цзяин, Вума, Мохэ – все они несут неизгла­димый отпечаток работы артелей. Только в горно­лесном уезде Синьчин в результате разработки рос­сыпей образовалось 106 пустошей общей площадью 90 км2. Кроме того, присутствие в труднодоступных лесных районах крупных групп пришлых рабочих ведет к интенсификации браконьерства, незакон­ных заготовок лесного сырья и создает мощней­ший фактор беспокойства как для фауны, так и для местного населения.


© РбГ, 2008

 

Рис. 2.5. Долина реки Синь – последствия добычи россыпного золота

3黑龙江省黄金矿产保护性开采管理办法1988.12.30黑龙江省人民政府 4作者:尹喜霖 2004-07-30

Раздел 2. Проблемы воздействия горнорудных и других предприятий на речные экосистемы и пути их решения.

5 августа 1998 года Госсовет КНР издал историче­ский указ «Об охране лесных ресурсов и прекраще­нии сведения лесов, разрушения почвенного покрова и неупорядоченного использования лесных земель»5. Указ оказался поворотным моментом в истории ки­тайского лесного хозяйства (но, увы, и лесных хозяйств сопредельных стран – экспортеров древесины в КНР), положил начало перестройке системы управления и охраны лесных районов, стал толчком для введения в экономику платы за экосистемные услуги. Указ, в част­ности, предписывал прекратить «разрушение почвен­ного покрова»6 на всех землях лесных районов, про­вести до конца года инвентаризацию существующих нарушений, а также выбрать ряд крупных нарушений для показательного разбирательства и наказания ви­новных в целях народного просвещения.

И хотя добыча россыпного золота не была специ­ально упомянута в этом судьбоносном документе, она закономерно оказалась в числе наиболее вредоносных воздействий, которые должны быть искоренены в ре­зультате применения новой политики.

Указ Госсовета вышел в год больших наводнений не только в бассейне Янцзы, но и Сунгари, ущерб от кото­рых был усугублен сведением растительности в речных долинах, ибо наводнения благодаря трудам золотодо­бытчиков превращались в сели.

На местах началась инвентаризация нарушений на лесных землях и работа по их пресечению и лик­видации последствий. Но китайский народ привык к кампанейщине, и дабы не возникло сомнений в долго­временности новой политики, Госсовет уже в 1999 году рассылает телеграммой указание № 9 «О продолже­нии работы по пресечению незаконного использова­ния лесных земель»7, где указывает что любое незакон­ное использование должно быть расследовано и сурово наказано.

Одновременно с кнутом действует и пряник: стар­тует первая очередь «Национального проекта по охра­не естественных лесов», предлагающая лесным райо­нам условия и порядок получения субсидий на каждый гектар естественных экосистем, которые содержатся в должном режиме охраны. И, естественно, территории подвергающиеся негативному воздействию добычи россыпного золота (т. е. имеющие масштабные нару­шения почвенного покрова), не удовлетворяли услови­ям получения субсидий.

Впоследствии – в 2005 году – Госсовет издал специ­альный указ «Об упорядочении горной добычи», где была определена более строгая ответственность для ру­ководителей предприятий, ведущих незаконную добы­чу металлов, и дан двухлетний срок местным властям на приведение горных работ в соответствие с требова­ниями всех законов8.

Интерпретация политики на местах

Итак, приказ был отдан и местные власти присту­пили к выполнению.

20 июня 2002 года правительство провинции Хей­лунцзян опубликовало план прекращения добычи рос­сыпного золота и ликвидации накопленного экологи­ческого ущерба, который предусматривал:

•                     ● двухлетний период ликвидации артелей с перехо­дом их персонала к иной деятельности (осущест­вляется при поддержке местных властей);

•                     ● новые временные правила золотодобычи;

•                     ● зонирование всех золотоносных участков на: 1) запретные (там, где добыча нанесет ущерб важ­ным экологическим и социальным ценностям), 2) подлежащие рекультивации, 3) временно про­должающие добычу

•                     ● ликвидацию всех действующих лицензий и выда­чу до конца сентября временных разрешений на добычу только для участков, продолжающих до­бычу;

•                     ● экстренные меры по пресечению любой неле­гальной золотодобычи.

 

План принимался по предложению префектуры Хэйхэ, где он должен был покончить с золотодобычей сразу – до конца 2002 года, а в отдаленном Большом Хингане в течение двух лет9. Осуществление плана рас­тянулось на 7 лет, но после сентября 2002 года, видимо, никто уже не мог получить законных разрешений (ли­цензий) на добычу россыпного золота. В апреле 2006 года правительство провинции даже вынуждено было издать указ об «Экстренных мерах по полному искоре­нению добычи россыпного золота»10 .

Уездные и окружные власти начали действовать в соответствии с планом, показательно пресекая ра­боту наиболее одиозных (обычно не местных) ар­телей. Так, в одну из первых операций в мае 2002 года в уезде Айхуй префектуры Хэйхэ (где когда-то добывалось более тонны золота в год) с помощью 60 полицейских на 16 машинах и 2 вертолетах была произведена зачистка 15 селений, в ходе которой за­держано 10 000 нелегальных золотодобытчиков и 533 единицы золотопромышленного оборудования. Итоги этой операции описываются в обосновании провинциального плана прекращения золотодобы­чи, описанного выше. В 2005 году подошел конец официальному периоду «конверсии золотых арте­лей» в Большом Хингане, было изъято у артелей и отправлено на металлолом 237 драг, ликвидировано 76 стоянок золотодобытчиков. В 2005 году по всей провинции проводились войсковые операции по вы­дворению артелей, приехавших из южного Китая,


5国务院关于保护森林资源制止毁林开垦和乱占林地的通知1998.8.5国发明电〔1998〕8号 6 Так в данном контексте переводится «开垦», обычно понимаемое как распашка целины. 7国务院办公厅关于继续冻结各项建设工程征占用林地的通知\\国办发明电〔1999〕9号 8国务院关于全面整顿和规范矿产资源开发秩序的通知2005.8.18国发[2005]28号

9 Цитируем по http://www.chinagoldgroup.com/n4/n64/c9959/content.html 10黑龙江省人民政府办公厅《关于全面实施砂金禁采工作的紧急通知》(2006年4月7日前)

где счет высланных из лесов рабочих шел на тысячных уездов их было не более 1 500–2 000 человек, а чи, уничтоженных драг на сотни, а изъятых гидро-основную массу составляли пришлые рабочие из юж­мониторов на десятки. Переквалификацию местных ных провинций. Большая часть артелей вернулась на старателей было сравнительно легко организовать, юг, но некоторые, как после разгрома Желтугинской в связи с тем что в каждом из главных золотонос-республики, подались на север.

© РбГ, 2011

Рис. 2.6. Река Улага в уезде Синьчин после рекультивации

 

Рис. 2.7. Китайская импортная драга на р. Березовой в ЕАО

 


В результате зачистки приисков на реке Цзяин (приток Амура напротив р. Помпеевка в Хинганском ущелье) и иных рек префектуры Хэган к 2005 году в Еврейскую автономную область переместилось два золотодобывающих китайских предприятия. ООО «Синда» осело на некогда лососевой реке Ту­ловчиха, второе — ООО «Синь-Линь» – на далекой таежной реке Березовка. Китайские фирмы выигра­ли аукцион, получили горный отвод и лицензию на разработку золоторудных месторождений и завезли свое оборудование – около 30 малолитражных драг. Это те самые драги, которые превратили в лунный ландшафт правобережные притоки Амура и были запрещены как «экологически опасные орудия» в КНР11 .

В это же время на китайском берегу местное на­селение методом народной стройки завершило био­логическую рекультивацию долины реки Тайпингоу, некогда больше всего пострадавшей от золотодобычи. В искусственно завезенной почве высажены молодые кедры, а в бывших отстойниках прииска разводят ля­гушек. У селения Тайпингоу в 2001 году создан на 20 гектарах тематический парк, где туристам рассказы­вают историю золотодобычи, курения опиума, азарт­ных игр и иных пороков прошлого. Население же Октябрьского района с 2005 по 2009 год отчаянны­ми усилиями при поддержке трех природоохранных служб выживало непрошеных гостей из глухой тайги, а ФСБ вылавливало «несунов», переправляющих не­легальное золото через Амур.

Рис. 2.8. Наказание проштрафившегося старателя. Парк Тайпингоу

 


Меж тем китайское государство с 1998 года на­чало выделять существенные средства на «рекуль­тивацию», понимаемую как возвращение золотым пустошам растительного покрова и каких-либо полез­ных функций. Так нам известно что в уезде Синьчин затраты на три локальных проекта рекультивации составили 24, 7 и 3 млн юаней (1 юань – 4,5 рубля). Всего же на начало 2011 года в Синьчин рекультиви­ровано 59 км2 (из 90 км2 нарушенных золотодобычей) земель. Финансирующие агентства предписывают жесткие стандарты проведения рекультивации, ча­сто далекие от оптимальных с экологической точки зрения подходов. В основном территория бывшего прииска выравнивается бульдозером, а на образо­

11 http://www.novayagazeta.ru/data/2007/81/17.html

вавшейся поверхности после соответствующей под­готовки высаживаются либо сельскохозяйственные культуры, либо быстрорастущие деревья и кустарни­ки, иногда не местного происхождения. При визите в рекультивированный участок долины р. Улага нас приятно удивили продуктивные соевые поля и сильно разочаровали попытки восстановить «естественную лесную растительность» на месте дражной добычи. Таким образом, масштабные проекты рекультивации хорошо обеспечивают занятость местного населения, могут способствовать сельхозосвоению территории, но обычно не ведут к восстановлению полноценных водно-болотных и лесных экосистем в покалеченных долинах рек.


© РбГ, 2011

 

Рис. 2.9. Соевое поле на месте добычи россыпного золота. Уезд Синьчин


К 2008–2009 годах вооруженная полиция выгна­ла из лесов практически все последние нелегальные артели, изъяла и сдала в утиль оборудование. Послед­ним оплотом масштабной нелегальной золотодобычи оставался лесхоз Вума на самом севере большого Хин­гана (Внутренняя Монголия), граничащий с Забай­кальским краем. Эта новая «Желтугинская республи­ка» возникла в результате практического отсутствия в районе населения и органов местной власти, тогда как лесохозяйственным чиновникам было выгодно получать долю прибыли хунаньских и гуансийских золотодобывающих бандформирований. Но тут кому­то из лесников пришло в голову предложить создать здесь национальный природный резерват для охраны «нетронутых лесов», а государственная оценочная комиссия отказала ввиду «деградации ландшафта в результате варварской золотодобычи». Так проблема получила огласку, и на подавление последних воль­ных приисков были направлены военные.

В 2009 году Гослесслужба КНР издала «Указание об усилении контроля за горными работами на лес­ных землях в северо-восточном Китае»12, в котором обосновывался отказ в выдаче разрешений на любую геологоразведку и добычу полезных ископаемых «в природных резерватах, лесных парках, территориях с уязвимыми природными комплексами и иных ценных природных территориях». Указание также описывало правила рекультивации силами горнодобывающих фирм на любых других лесных территориях. Таким образом закономерно поставлен вопрос о разумном ограничении на природных территориях и других типов горной добычи и геологоразведочных работ. В последние три года в КНР также остро стоит вопрос о должном контроле за добычей рудного золота, так как рудники и обогатительные фабрики все чаще стано­вятся источниками токсичного загрязнения.

Запрет окончателен, обжалованию не подлежит?

Интересная особенность описываемой полити­ки – отсутствие жестких запретов и исчерпывающего списка нарушений. Она скорее описывает желаемый результат и оставляет властям на местах большую свободу интерпретации, какие воздействия наиболее губительны для экосистем лесных районов и какие нарушения должны пресекаться. Помимо россыпной золотодобычи в фокусе новой лесоохранной полити­ки, разумеется, оказались такие более очевидные нару­шения, как незаконные рубки леса, застройка лесных земель, распашка новых земель и др. Но именно рос­сыпная золотодобыча первой не выдержала анализа плюсов и минусов и была практически полностью ис­коренена в течение 10 лет. Почему?

Во-первых, добыча россыпного золота с приме­нением тяжелой техники стала к концу XX века одним из самых разрушительных видов природопользова­ния в горно-лесных районах. Она радикально нару­


12国家林业局关于加强对勘查、开采矿藏占用东北、内蒙古重点国有林区林地审核监督管理的通知2009.4.3林资发〔2009〕82号


шает как водные, так и наземные экосистемы, а также негативно воздействует на всю речную сеть. Восста­новление экосистем идет медленно и часто полный возврат в естественное состояние невозможен в связи с изменениями геоморфологии долины. По мере ис­пользования наиболее богатых россыпей на едини­цу площади разрушенных экосистем добывается все меньше золотого песка.

Во-вторых, именно этому разрушительному виду деятельности имелась очевидная альтернатива: половину добычи давала разработка рудного золота, и ее объемы росли (в 2011 году общая добыча в КНР достигла 360 т). Остановить золотодобычу было про­ще, чем покончить с рубками леса или незаконной распашкой лугов. При всех потенциальных опасно­стях, связанных с разработкой рудного золота, она, безусловно, занимает несравнимо меньшие площади и лучше поддается управлению и контролю.

В-третьих, местные жители горных районов в основном не любят золотодобытчиков, хотя многие сами из золотодобытчиков в третьем и в четвертом поколении. Развороченные бульдозерами долины – крайне некомфортная среда обитания, мутные реки не утоляют жажды и бедны рыбой, а шныряющие по окрестностям отряды старателей-чужаков вызывают опасения за жизнь и имущество. Добыча россыпного золота стала социально неприемлемым видом дея­тельности.

В-четвертых, политика китайского государ­ства в целом направлена на инновационное «зеленое» развитие лесных районов. Это предполагает измене­ние и диверсификацию всей структуры производства, переориентацию усилий с добычи сырья на произ­водство конечных продуктов (мебели, лекарств или продуктов питания), услуг (туризма) и воспроизвод­ство важнейших экосистемных функций. На это, соб­ственно и направлена новая десятилетняя программа «Охрана природы и модернизация экономики лесных районов Большого и Малого Хингана 2010–2020»13. Добыча россыпного золота рассматривается в ней в одном-единственном ракурсе: «скорейшее восста­новление растительности на пустошах, оставшихся от добычи россыпного золота». Законодательно ее ни­кто не запрещал, но она уже не рассматривается как желательный и даже допустимый вид деятельности в обозримом будущем.

По нашим оценкам, в будущем маловероятны, но все же возможны мелкомасштабные рецидивы добы­чи россыпного золота самодеятельными старателями на далеких ручьях в малонаселенной местности, но в случае возникновения таких приисков они неизбеж­но вызовут негативную реакцию общества и властей и будут ликвидированы. Кажется, китайское обще­ство в целом решило для себя вопрос о том, что ему дороже – здоровые реки или россыпное золото, ими приносимое.


13 “黑龙江省人民政兴安岭林区生态保护与经济转型规划(2010—2020年)的若干意见(黑政发〔2011〕64号)

 

Материалы данного раздела

Фотогалерея

Река Иртыш

Интересные ссылки

Коллекция экологических ссылок

Коллекция экологических ссылок

 

 

Другие статьи

Активность на сайте

сортировать по иконкам
2 года 14 недель назад
YВMIV YВMIV
YВMIV YВMIV аватар
Ядовитая река Белая

Смотрели: 287,866 |

Спасибо, ваш сайт очень полезный!

2 года 17 недель назад
Гость
Гость аватар
Ядовитая река Белая

Смотрели: 287,866 |

Thank you, your site is very useful!

2 года 17 недель назад
Гость
Гость аватар
Ядовитая река Белая

Смотрели: 287,866 |

Спасибо, ваш сайт очень полезный!

2 года 45 недель назад
Евгений Емельянов
Евгений Емельянов аватар
Ядовитая река Белая

Смотрели: 287,866 |

Возможно вас заинтересует информация на этом сайте https://chelyabinsk.trud1.ru/

2 года 17 недель назад
Гость
Гость аватар
Ситуация с эко-форумами в Бразилии

Смотрели: 8,212 |

Спасибо, ваш сайт очень полезный!