Новое в экологических рассылках на текущий день.
- Главная
- О нас
- Проекты
- Статьи
- Регионы
- Библиотека
- Новости
- Календарь
- Общение
- Войти на сайт
Short review of international discourse on water management problems and most serious contemporary threats to Amur freshwater ecosystem.
Река Амур является одной из крупнейших свободно текущих рек мира, где обитают более 120 видов рыб, включая проходных лососей и крупнейшего осетра мира — калугу. Бассейн реки объединяет несколько эко- регионов, имеющих глобальный приоритет для сохранения биоразнообразия планеты: водно-болотные угодья Амура и дальневосточные кедрово-широколиственные леса (в России и Китае), Даурские степи (в России, Китае и Монголии). Водно-болотные комплексы пойменной равнины Амура и его притоков — важнейшее место остановок перелетных птиц на путях миграций и гнездовий редких видов. В бассейне Амура сохранились значительные массивы уникальных для умеренного пояса лесов, где растет женьшень, обитают самый северный подвид тигра и другие редкие животные. В западной части бассейна сохранились огромные массивы смешанных сосновых лесов, а в степях Даурии по прежнему мигрируют стада дзе- ренов.
Амур — крупнейшая международная река Евразии. Одной из наиболее интересных черт бассейна является водная граница между Россией и Китаем протяженностью около 3,5 тысяч километров, вдоль которой в основном отмечается резкий контраст в плотности населения, характере землепользования и культурных традициях. Исторически эти земли оспаривались друг у друга странами- соседями, и это, вкупе с удаленностью территории, способствовало сохранению природы региона. Пограничное положение и режим обусловили большую сохранность прилегающих к границе экосистем вдоль рек Аргуни, Амура и Уссури на как на российской так и на китайской стороне. Вода рек Амурского бассейна — все более важный стратегический ресурс для всех стран региона. Но несмотря на десяток соглашений и протоколов взаимопонимания в вопросах охраны вод у соседей нет. Показателем низкой эффективности нормативной базы двусторонних отношений и институциональных структур, которые ее используют, служат накопленные проблемы в трансграничном водопользовании. А в засушливых верховьях бассейна, принадлежащих трех странам, уже очевиден масштабный кризис водопользования. Сегодня в результате нескоординированного использования общих ресурсов: перепромысла рыбных стад, переброски части стока рек, одностороннего строительства противопаводковых сооружений, строительства ГЭС, отведения неочищенных стоков, сведение лесов и т. д. постепенно снижается продуктивность и устойчивость экосистем бассейна. Амур перестает функционировать как саморегулирующаяся эколого-ресурсная система. Это результат, как трансграничного положения реки, так и ведомственных барьеров в планировании природопользования внутри каждой из стран.
Гигантский спрос стран АТР на ресурсы и щедрость российского и монгольского правительств желающих одним махом решить наболевшие комплексные социально- экономические и геополитические проблемы вызывает к жизни масштабные плохо проработанные проекты инфраструктуры, в т. ч. траснпортные и энергетические, например, многократно меняющего направление трубопровода ВСТО, проект экспорта электроэнергии в КНР в размере 60 млрд кВтч/год, проект переьроски р.Керулен на гигантские шахты Таван-Толгой в Гоби. В КНР же сходные проекты предпринимаются под давлением внутреннего спроса.
Неблагоприяные социально-экономические и экологические последствия таких «великих строек» хорошо видны на примере Совместной Российско-китайской Схемы комплексного использования водных ресурсов Амура и Аргуни (СКИВР). В 1986 г. в Москве было подписано межправительственное соглашение о разработке Схемы комплексного использования водных ресурсов пограничных участков рек Аргунь и Амур. Задача СКИВР: «разработать варианты каскадного регулирования стока пограничных участков рек Аргунь и Амур, где... должны быть комплексно учтены вопросы социально- экономического развития региона и охраны окружающей среды». Представители КНР жестко отстаивали приоритет энергетики, не считаясь с ущербами, советско-российская сторона считала главным комплексность освоения водных ресурсов, заостряя внимание на качестве воды, состоянии рыбных стад и природоохранных проблемах. В ходе планирования российской стороной делались многочисленные уступки, в том числе: по выбору створов, по отказу от противопаводковых емкостей в водохранилищах, по оценке рыбных ресурсов, отказу от рассмотрения загрязнения ниже устья Сунгари и координации работ по берегоукреплению. Альтернативный вариант со строительством ГЭС исключительно на притоках великой реки был безоговорочно отвергнут КНР и снят с рассмотрения. В качестве первоочередных мероприятий предлагалось рассмотреть возможность создания трех гидроэлектростанций: Амазарской, Джалиндинской и Хинганской. Еще 3 ГЭС на Верхнем Амуре и 3 ГЭС на Ар- гуни были рекомендованы к рассмотрению во вторую очередь. Данный проект эффективно ставил крест на Амуре как на крупной саморегулирующейся экосистеме, вел к невосполнимой утрате рыбных ресурсов и изменению большинства долинных экосистем. В России СКИВР вызвала негативную реакцию общества на сам односторонний подход к планированию. Большинство регионов и ведомств высказали очень критические замечания, и российская сторона сложила конспект на полку и старается к нему не обращаться. Несмотря на охлаждение российских партнеров к СКИВР китайская сторона регулярно стремится к реализации ее положений, а все ГЭС запланированные СКИВР перечислены в работах по обоснованию «Стратегии возрождения Северо-востока КНР» и планах развития гидроэнергетики на перспективу.
Скорее всего, для КНР долгосрочная цель гидростроительства на Амуре комплексная — не только производство электроэнергии, но и создание стратегических запасов пресной воды для целого спектра нужд от сельского хозяйства до принудительного попуска в усыхающие водно-болотные угодья внутри КНР. На близлежащих центральных равнинах севера Китая ресурсы воды исчерпаны. Хуанхэ — Желтая река не добегает до моря, пески поглощают поля, пустыня наступает на северо-восток. Для северного-центрального Китая Амур — источник более надежный чем далекая Янцзы, где к 2010 году уже начаты работы по двум проектам переброски вод на север к Пекину. Даже умеренное развитие сельского хозяйства в провинции Хей- лунцзян приведет к необходимости добывать откуда-то дополнительные объемы воды. Проще всего брать ее из Амура и Уссури, но для крупномасштабного отбора воды нужны водохранилища. Вода может как пойти на ирригацию сельхозугодий северо-восточного Китая так и использоваться для переброски на юг в стремительно деградирующие районы рек Ляо, Хуанхэ, Хуай.
Показательно что российско-китайская конкуренция за водные ресурсы развернулась впервые — в 2007-2009 гг. в наиболее водо-дефицитных верховьях Амурского бассейна, при строительстве в КНР сооружений для отбора значительной части стока реки Хайлар — верховьев трансграничной Аргу- ни. Спектр нужд для которых изымается вода Хайлара очень широк: обеспечение угольных ТЭС, горных разработок и обогатительных фабрик, ирригация и рыбоводство, восстановление болот и туристических пляжей, рассоление озера Далай, обеспечение муниципальных нужд и водопоя скота, а также гидрогенерация. Вкупе с другими водозаборами Китая эта переброска лишит пойму Аргуни частых паводков, а соответственно уничтожит популяции японского и даурского журавлей и еще 15 видов редких птиц. Со стороны КНР в пойме Аргуни уже создано 3 местных ООПТ, а со стороны России форсируется создание участка заповедника «Даурский», что может дать дополнительный аргумент для ограничения отбора воды из реки. Однако, с одной стороны, согласование ООПТ уперлось в финансовый и политический интерес местных чиновников и депутатов в проведении тотального берегоукрепления на федеральные деньги. С другой стороны, зажатое в угол сельское население воспринимает создание ООПТ как очередное посягательство власти на остатки местных ресурсов. Учитывая особенности местного климатического цикла, эту ООПТ было бы легко создать лет 14 назад, когда все ценные участки заливались водой и не использовались в хозяйстве, но тогда она казалась вне угрозы. В недавнюю засуху те же территории оказались главной базой для кормопроизводства и выпаса. От того смогут ли КНР и РФ договориться о размерах экологического попуска и сохранении экосистемы Аргуни во-многом зависит в какие формы разовьется конкуренция за водные ресурсы в целом в Амурском бассейне. Пока же и «историческая» СКИВР и современный Аргунский кризис показывают, что в периоды взаимной вражды общие трансграничные экосистемы охранялись надежнее чем в периоды дружбы и сотрудничества.
Баланс интересов и сил в Амурском бассейне выглядит несколько иначе, если учесть что западные верховья Амура находятся в монгольской части бассейна. Это реки Керулен, Халх-ин-гол в бассейне Аргуни, и Онон — приток Шилки. Монголия находится в тяжелых условиях перехода от аграрного номадного общества к оседлому индустриальному и надеется совершить скачок за счет исключительного богатства недр. Сегодня иностранные и национальные капиталисты соревнуются за право использований месторождений которые считаются крупнейшими в мире. Над 52 % территории Монголии установили свой контроль владельцы лицензий на разработку недр, многие из них представляют Китай и Россию. Олигархи и бизнесмены по совместительству являются законодателями и изменяют действующии законы в пользу своих добывающих компаний. Обнищавшее местное население тоже вынужденно идут в старатели, так развилось массовое движение «ниньдзя-золотарей», с риском для жизни и здоровья добывающих золото на малых реках. В настоящее время 400 золотодобывающих и прочих горнодобывающих предприятий действуют в бассейнах рек Онон, Улзи, Керулен, Халх.
Монголия — классическая «страна выше по течению» и поэтому (кроме бассейна Хал- ха) мало зависит от водопользования соседей. Но, с другой стороны, Монголия крайне зависит от двух соседей взявших ее в кольцо во всех остальных отношениях; так вся нефть Монголии уже в руках китайских фирм, а российские претендуют на львиную долю урана. И в КНР и в РФ верховья тех немногих рек что текут в Монголию (Халх, Бальджа и другие притоки Онона и т. п.) используются в хозяйстве более интенсивно и без оглядки на природоохранные нормы. Всякий может убедиться в этом посмотрев на космоснимки бассейна р.Бальджа в Google. Вода в Монголии — значительно более дефицитный ресурс чем у соседей. В связи с вышеизложенным, ей выгодно аппелировать к высоким природоохранным стандартам и настаивать на их совместном соблюдении. Именно в Монголии адаптация к региональным (и глобальным) климатическим изменениям кажется властям наиболее актуальной. В конце концов, именно кочевые монголы еще два поколения назад были куда более адаптированы к местным климатическим циклам, а поэтому современное поколение более остро ощущает утрату приспособленности к условиям среды. В свое время в 1994 году Монголия стала местом подписания единственного трехстороннего договора о международном заповеднике «Даурия» (DIPA). Из трех стран бассейна теперь именно у Монголии больше шансов стать объединяющим началом деле совместного управления водными ресурсами трансграничных бассейнов. Пока этот потенциал не реализован, а попытка инициировать трехсторонний проект ГЭФ «Управление трансграничным бассейном Амура» многократно захлебнулась в бюрократических проволочках.
Еще одной заинтересованной в экологическом благополучии Амура стороной является Япония, ибо от химического состава его стока в океан зависит продуктивность рыбных стад Охотоморья. В течение последних 5 лет японский исследовательский проект «Амур- Охотск» объединял японских, российских и китайских ученых, чтобы определить достаточные условия управления бассейном для сохранения высокой продуктивности моря. По окончании проекта был учрежден консорциум «Амур-Охотск» призванный пропагандировать данный подход, а так же были заключены первые японо-российские договоренности о совместных действиях по охране вод.
Тем не менее мне представляется что сохранение экосистемы Амура более эффективно может быть достигнуто не столько на основе особых двух- и трехсторонних договоренностей, сколько путем вовлечения стран бассейна Амура в работу лучших природоохранных конвенций. На сегодня, кроме Рамсарской конвенции водно-болотных угодьях, Монголией, РФ и КНР не подписано иных многосторонних обязательств прямо приложимых к области трансграничного водопользования. Однако, и в рамсарских рамках пока не удалось наладить тесного регионального сотрудничества. Присоединение к Конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер (ЕЭК ООН) представляется одним из возможных важных шагов на этом пути, но сделать его будет крайне сложно в силу нежелания сторон брать на себя подобные обязательства.
Со-координатор коалиции «Реки без границ»
![]() |
|
---|---|
1 год 25 недель назад YВMIV YВMIV |
Ядовитая река БелаяСмотрели: 274,162 | |
1 год 27 недель назад Гость ![]() |
Ядовитая река БелаяСмотрели: 274,162 | |
1 год 27 недель назад Гость ![]() |
Ядовитая река БелаяСмотрели: 274,162 | |
2 года 3 недели назад Евгений Емельянов |
Ядовитая река БелаяСмотрели: 274,162 | Возможно вас заинтересует информация на этом сайте https://chelyabinsk.trud1.ru/ |
1 год 27 недель назад Гость ![]() |
Ситуация с эко-форумами в Бразилии Смотрели: 6,130 | |
Мхи – одни из древнейших наземных растений . Их можно найти по всему миру,...
размешен 30.05.23
|
Тип: Новость
размешен 28.05.23
|
Тип: Статью
размешен 28.05.23
|
Тип: Статью
размешен 28.05.23
|
Тип: Новость
размешен 28.05.23
|
Тип: Запись в блоге
Из новенького. Третьим будешь?
From the new one. The Vodka bottle is just for three. Will you be third?
...