8.3. Человек создает культуру

Человек создает культуру - эта мысль абсолютно банальна, но в подобной форме в то же время неверна: культура создается общественным человеком, обществом, создается в процессе коллективных усилий разных общественных и национальных групп. Поэтому культура как целое явление исключительно грандиозное, во многом не понятое до сих пор как функциональная система, обслуживающая общество и особенно не открывающаяся пока объективному анализу в сфере понимания закономерностей культурных изменений в ходе времени. Огромное количество исследований, общая панорама культурного прогресса человечества и отдельных культур тем не менее далеко не достаточны, чтобы ответить на вопросы, в чем причины культурных изменений и как, до какой степени динамика культурного развития обусловлена хозяйственно- экономическими, общественно-политическими, социально-психологическими и другими причинами.

Спектр мнений о феномене культуры и причинах ее изменений безграничен, интенсивная работа ведется во всех странах, упомянуть даже главное из сделанного невозможно, но, пожалуй, можно сказать, что гуманизация общества и знания довольно четко обозначили общественную тенденцию, характерную в большей или меньшей степени даже для стран с разным общественным устройством, признание биологического равенства людей и права каждой из национальных культур на демонстрацию своих достижений, самостоятельное существование и развитие. В этнографической и культуроведческой литературе подобный подход нашел отражение в творчестве замечательного американского исследователя Л. Уайта, сформулировавшего концепцию культурного релятивизма^. В соответствии с этой концепцией любые культурные явления и любая культурная практика имеют право на существование наравне со всеми другими безусловно последовательно гуманистический принцип, положенный в основу культурного сравнения. Принцип этот часто подвергался критике, особенно в советской этнографической литературе, якобы за отказ от призыва бороться против мрачных явлений истории и осуждать их, но это неправомерная критика культурный релятивизм представляет собою концепцию сравнительно-культуроведческую, в рамках ее ведется сравнение различных культурных структур, а не событий истории того или иного народа или района. Разумеется, в соотнесении с этой концепцией трудно найти место культурной аксиологии", но она до сих пор развита чрезвычайно мало и не пошла дальше самых предварительных гипотез. Поэтому концепция культурного релятивизма может претендовать сейчас на центральное место в рассмотрении и оценке культурного многообразия человечества как в современную эпоху, так и в его историческом развитии.

Какую тенденцию можно назвать основной, если оценивать культурную динамику человечества в целом? Во многих культуроведческих и этнографических школах принято условное деление на материальную и духовную культуру, хотя такое деление нельзя считать достаточно отчетливым, так как между материальной и духовной культурой лежит обширная сфера переходных явлений. Но если отвлечься от его неотчетливости, подобное подразделение годится в качестве первоначального ориентира во всем многообразии культурных характеристик. Оставляя без внимания второстепенные и временные тенденции в развитии культуры, нужно подчеркнуть, что основная тенденция культурного развития во всем, что касается материальной, а частично и духовной культуры, состоит в управлении круговоротом вещества и энергии и интенсификации этого круговорота. С такой очень общей точки зрения культура, как и жизнь, представляет собою борьбу с мировой энтропией на первых порах своего развития на нашей планете, а теперь уже и в космосе. В геохимии разработаны эффективные способы количественных оценок миграции химических элементов^, кое-что сделано для оценки динамики вещества и энергии в биологии^, но историки не пользуются аналогичными количественными расчетами, почему от них и ускользает отмеченная закономерность интенсификация процесса круговорота вещества и энергии, постоянно осуществляемая человечеством.

А между тем она является фундаментальной в том смысле, что подчиняет себе все другие динамические тенденции и выражает какие-то глубинные свойства антропогеосферы". Почему именно данная закономерность проявляет себя в истории человечества, почему отмеченная интенсификация постоянно сопровождала человеческую историю, достигнув сейчас, в эпоху научно-технической революции, громадных размеров, подчас драматических и даже трагических для самого человечества, еще предстоит исследовать.

Существует, однако, еще один компонент динамики культуры, не сводимый к предыдущему и имеющий полностью самостоятельное значение. Речь идет об эстетическом компоненте, в основе образования которого лежит символическое мышление. Археологические наблюдения все больше удревняют этот компонент человеческой культуры и сейчас его истоки видят в эпоху мустье". Было время, когда в соответствии с прямолинейно понимаемой историко-материалистической концепцией надстройки и базиса все надстроечные явления, в том числе и эстетические категории, увязывались насильственно и впрямую с социально-экономическими характеристиками, в итоге вульгарно-материалистические идеи выдавались за последнее слово марксизма^. Сейчас ясно, что подобный вульгарно-материалистический наскок принес огромный вред нашей науке, от тяжелого наследия которого она освобождается до сих пор. Совершенно очевидно, что между двумя этажами социально-экономическим и этажом эстетических представлений и категорий лежит еще один этаж групповых психологических представлений, то, что сейчас называется социальной психологией, но что В.М. Бехтерев, с моей точки зрения, гораздо более правильно и адекватно действительности называл коллективной психологией или рефлексологией".

Изучение этой сферы лежит далеко от непосредственно рассматриваемых нами проблем, скажу только, что она, особенно в отношении понимания возникновения эстетических вкусов внутри тех или иных обществ, моды и т.д., находится в стадии сложения. Но все же только что упомянутые замечательные книги В.М. Бехтерева, широко известные, неоднократно подвергавшиеся несправедливой критике работы Л. Леви-Брюля", разыскания преимущественно французских психологов и историков по исторической психологии" уже заложили какие-то вехи дальнейших исследовательских перспектив, которые и позволят реализовать понимание генезиса и места эстетического в общей картине человеческой истории, особенно в сопоставлении с антиэнтропийной тенденцией. Может быть, эстетическое в сфере психики человека осуществляет ту же антиэнтропийную тенденцию, обеспечивает все больший отказ от монотонности? Для ответа на этот вопрос и нужны дальнейшие исследования в сфере коллективной психологии, о которых сейчас упоминалось.

Обсуждаемый аспект взаимоотношений в системе природа культура-человек, пожалуй, наименее экологичен по сравнению со всем тем, о чем уже сказано раньше. Однако если принять очень широкое понимание экологии и следовать понятию экологии культуры, введенному Д.С. Лихачевым", то и этот аспект становится экологическим, так как антиэнтропийные интенсификационные процессы в современном мире образуют тот фон, на котором развивается и наша культура, и культура предшествующих эпох. Археологический материал на уровне связи 3 также исключительно значим, так как с его помощью реконструируется вся история материальной культуры и маркируются материально воплощаемые явления духовной культуры. Поэтому археологический материал в данном контексте дает незаменяемую информацию не только для тех аспектов, которые являются для него обычными, но и для истории культуры, исторической психологии, знаковой и семантической истории, истории эстетических представлений в самом широком смысле слова, включая историю изобразительного и частично музыкального искусства в той мере, в какой последнее связано с инструментальной музыкой, материальные остатки которой фиксируют археологи в раскопочной деятельности.