«Жила-была морская корова»

6 июня в 2018 году на Камчатке открыт памятник морской корове Стеллера.

«Жила-была морская корова», так назывался фильм Киевской студии документальных фильмов, в котором режиссер Игорь Гузеев в далеких 1980-х годах раскрывал тайну исчезновения уникального морского животного, которое могло бы обеспечить человечество морской говядиной. 

Первым и последним ученым, который описал морскую корову, был Георг Стеллер: 21 мая 1742 года членами экипажа пакетбота «Святой Петр», потерпевшего кораблекрушение на скалах острова, который впоследствии получит имя Беринга, была предпринята первая попытка убить морскую корову. Тогда она окончилась неудачей, но «голод не тетка» и, как писал все тот же Стеллер: «Вскоре мы сделали такие запасы, что беспрепятственно могли продолжать постройку нашего судна».

Как истинный иноземный гурман Георг Стеллер с воодушевлением описывает свои вкусовые ощущения: «Жир не маслянист, а жестковат, бел, как снег; если он полежит несколько дней на солнце, то становится приятно желтым, как лучшее голландское масло. Топленый он превосходит вкусом лучший говяжий жир; прокипяченный, он цветом и текучестью напоминает свежее деревянное масло, вкусом сладкое миндальное масло и исключительно приятен запахом и весьма питателен, так что мы пили его чашками, не испытывая никакого отвращения. Хвост состоит исключительно из жира. Мясо детенышей напоминает поросенка, мясо взрослых – телятину; оно варится в течение получаса и при этом так разбухает, что увеличивается в объеме почти вдвое. Мясо старых животных не отличить от говядины; оно может в самые жаркие летние месяцы неделями лежать на вольном воздухе, не приобретая дурного запаха, хотя оно настолько загрязняется мясными мухами, что покрывается червяками. Это свойство мяса объясняется отчасти пищей животного (исключительно морская капуста - С.В.). Насколько целебно оно для питания, мы вскоре испытали на себе, особенно те, кто пострадал от последствий цинги. Мясом морской коровы запаслись мы и при отъезде».

Стеллер при описании этого вида допустил одну неточность, которая и сегодня не дает покоя тем романтикам, которые хотят отыскать морскую корову и восстановить этот вид для человечества: «Во все времена года они в таком изобилии встречаются около берегов Камчатки, что жители ее восточного побережья из году в год в изобилии обеспечены их мясом и жиром».

Возможно так оно и было. Но только несколько тысячелетий назад, когда морские коровы водились в морском прибрежье, где еще не побывал человек, ибо появление человека было для этого животного равносильно смертному приговору: «Они нисколько не боятся человека. Признать особого ума я у них не могу, их необыкновенная любовь друг к другу проявляется в том, что стоило только ударить одного из них, как другие бросались ему на выручку. Одни старались замкнутым кругом отстранить раненого товарища от берега; другие пытались перевернуть шлюпку; иные ложились на канат и старались вырвать гарпун из тела, что им иногда и удавалось. Мы с удивлением наблюдали также, как самец в течение двух дней подбирался к лежащей на берегу убитой самке, как бы справляясь о ее состоянии. Но сколько, - восклицает Стеллер, - мы их ни ранили и ни убивали, они не уходили от этого места».

Память о морской корове долго сохранялась на Камчатке. И даже в фильме «Жила-была морская корова» Игорь Гузеев нашел рассказчиков, которые уверяли зрителей в том, что морская корова существует и по сей день, - есть, якобы, даже живые свидетели…

Мифы, конечно, способны переживать века. Но морская корова, которая могла сохраниться только на необитаемом острове, не могла выжить в присутствии человека – так как, обитая только на мелководье и питаясь исключительно морской капустой, обладая при этом уникальными пищевыми качествами, она, конечно же, в изобилии обеспечивала народы, проживающие в Северной Пацифике, мясом и жиром. За ней не нужно было, как за мамонтами, гоняться по планете, совершая гигантские марш-броски из Евразии в Америку, не нужно было вступать в схватку с гигантским зверем…

Впрочем, морская корова в этом смысле мало чем уступала мамонтам. Стеллер сообщал: «Самые крупные экземпляры этого животного достигают 8-10 метров в длину и в окружности около пупа 9 метров. Вес, по моим расчетам, включая кожу, жир, мясо и внутренности, доходит до 120 пудов. До пупа оно походит на тюленя, от пупа до хвоста – на рыбу. Череп напоминает лошадиный, покрытый шерстью и мясом, он до некоторой степени, особенно губами, похож на голову буйвола».

Это был морской гигант, только, в отличие от мамонта, вооруженного бивнями, это гигантское морское животное не способно было защищаться от человека.

Как охотились члены экипажа пакетбота «Святой Петр». Они на шлюпке выходили в море, вооружившись гарпунами, и когда вонзали их в тело морских коров, сорок человек экипажа тянули с берега канаты, привязанные к гарпунам, и вытаскивали свою жертву на берег. «Вскоре мы сделали такие запасы, что беспрепятственно могли продолжать постройку нашего судна».

Уточним – били малолеток, у которых кожа была не столь крепкой, как у взрослых животных.

Кстати, вволю наголодавшийся за время зимовки на необитаемом острове, натуралист Георг Стеллер кроме вкуса морской коровы никаких других ощущений не испытывал. «Мясом морской коровы запаслись мы и при отъезде», - похвастался он общими охотничьими успехами.

И этот фактор – наличие здоровой и вкусной пищи – сыграл совсем не последнюю роль в организации первой промысловой артели для промысла морских зверей на острове, где был похоронен командор Беринг со своими несчастными товарищами.

Конечно, если бы не было морских коров, промышленники все равно отправились бы «встречь солнцу», на остров, о пушных богатствах которого они узнали от членов экипажа погибшего пакетбота. Кругосветные экспедиции всего мира состоялись благодаря богатым уловам трески в Атлантике. А Камчатка была богата лососем. Но какая юкола (вяленая лососина) могла конкурировать с морской говядиной, для хранения которой не нужны были специальные ледники?!

Именно морская говядина на первых порах стимулировала и обеспечивала продвижение россиян к Алеутским островам и Аляске. А остров Беринга стал продовольственной базой для промысловых экспедиций.

И морской корове, конечно же, в благодарность человечество могло бы поставить за это памятник.

Но морских коров было слишком мало, чтобы человечество смогло осознать их значимость и защитить этот вид от истребления.

Даже великий натуралист Стеллер ни слова не написал в их защиту. Для него в тот момент самым главным было то, что он сыт. Как и для всех остальных его товарищей…

Тревогу забил совершенно случайный человек, которого послали на соседний остров искать медь. Это был горный мастер из Нерчинска Петр Яковлев.

Именно он забил тревогу. Но «джин» был уже выпущен из «бутылки». В конце 1760-х годов была уничтожена последняя особь этого уникальнейшего вида. Понадобилось всего лишь четверть с небольшим века, чтобы истребить то, что природа сохраняла тысячелетиями.

Режиссеру Игорю Гузееву так и не удалось найти живых свидетелей…

А в это время с острова Беринга коллекционеры разных мастей растащили по косточкам и то, что еще оставалось от морских коров, - черепа, ребра, позвонки… Изредка полностью, чаще частично, фрагментарно, по кусочкам люди воссоздавали облик морской коровы. Но, как правило, этот облик был недоступен для большинства из тех, кто хотел бы увидеть своими глазами то, что когда-то было гигантской морской коровой.

И вот 6 июня 2018 года в зале ожидания аэропорта компании «Витязь-Аэро» в селе Николаевка Елизовского района Камчатского края первый заместитель Правительства Камчатского края Ирина Унтилова, генеральный директор компании «Витязь-Аэро» Виктор Сиротин и реставратор Ришат Рахимов торжественно разрезают красную ленту, открывая доступ именно к тому, что было когда-то морской коровой – гигантскому скелету, собранному по кусочкам за многие годы странствия по острову Беринга, Сергеем Леонидовичем Пасенюком – романтиком, писателем, мореходом…

Но самое важное случилось гораздо раньше – тогда, когда возникла искра понимания между двумя людьми, никогда прежде не связанными друг с другом и никогда прежде друг о друге не знающих. Один с шестнадцатилетнего возраста жил на Командорских островах, становясь вождем местных алеутов, охотился, рыбачил, рисовал, ходил в одиночку в моря, блуждая по Берингову морю, писал книги, создавал альбомы о любимых своих островах, ставших родиной. А второй – осваивал в бескрайней западнокамчатской тундре всепроходимые «Витязя», завозя продовольствие в нищенствующие камчатские рыбацкие поселки, учился ловить рыбу, строить новые рыбоперерабатывающие заводы, приобретать флот, создавая крупнейшее на Камчатке производство по добыче и переработке лососей, а потом, когда ему не хватило западнокамчатского берега, поднявшегося и в небесные выси – создав при «Витязе-Авто» еще и «Витязь-Аэро».

Второй – Игорь Владимирович Редькин, один из крупнейших камчатских рыбопромышленников.

Понятна увлеченность Сергея Пасенюка: для него, островитянина, полноценный скелет морской коровы – вещь коллекционная (это престижно, это здорово, это интересно!).

А вот что подвигло Игоря Редькина установить скелет гигантского животного в зале ожидания своего аэропорта, а не передать эту уникальную «вещь» в какой-нибудь музей?

Я прекрасно понимаю Игоря Владимировича. В моем просветительском центре «Страна рыбы и рыбоедов» есть две небольшие фигурки, изготовленные из ребра морской коровы. Одна – собственно морская корова и есть. А вторая – коренной житель Камчатки, который держит на поднятых вверх руках огромную царь-рабу – чавычу. И эти две фигурки из ребра морской коровы напоминают людям о том, что у них два пути. Один – сохранить и питаться вечно царь-рыбой. Второй – сожрать в одночасье, истребив на корню…

Игорь Владимирович Редькин пытается сегодня достучаться до самых высоких инстанций в нашей стране, чтобы запретить промышленное использование жаберных сетей, способных уничтожить царь-рыбу и ее сородичей. Но мощное рыбопромысловое лобби, имеющее своих высоких покровителей, опирается, в свою очередь, и на общественное мнение тех из камчатцев, для кого браконьерство стало образом жизни и средством наживы, не исключая и представителей государственных органов власти Камчатки, покровительствующих рыбной «мафии».

И вот это общественное мнение необходимо изменить в корне.

Но как? Увещевать браконьеров?

Пустая трата времени.

Увещевать государственных чиновников, получающих деньги за сохранение рыбных ресурсов, охрану правопорядка, государственную безопасность, чтобы они выполняли свой долг?

Бессмысленно!

Нужно заставить государственные органы выполнять свои обязанности и истребить браконьерство на корню.

А для этого нужно привлечь к проблемам сохранения лососей Камчатки самое широкое мировое общественное мнение.

Вот для этого и понадобился Игорю Редькину скелет морской коровы. Каждый человек, без исключения, кто хоть раз увидит то, что осталось от этого чуда-природы, не останется равнодушным к тому, что может произойти по вине чиновников с камчатской царь-рыбой. Каждый (а через этот аэропорт проходят тысячи пассажиров из разных поселков Камчатки, регионов России и стран мира!) задумается – хотя бы на миг! – о том, что случилось когда-то и, главное, почему это случилось.

Каждый задаст себе этот вопрос. И каждый, по-своему, разумеется, на него ответит.

И благодаря двум этим людям (совершенно разным внешне и очень похожими внутренне) родится искорка понимания и между другими людьми. И это общее понимание беды, которую способны сотворить чиновники на Камчатке с живым еще лососем, объединит тысячи самых разных людей.

И тогда морская корова ОЖИВЕТ!

Оживет в наших сердцах.

Сергей Вахрин

fishkamchatka.ru