Сложить оружие!

Сезон охоты закончен, как видно, не для всех. Грациозных косуль браконьеры потрошат, распяв на берёзе, сдирают с них шкуры, отрезают головы. Нерождённые детёныши, вырванные из мамки-лосихи, ещё шевелятся на земле, а помочь им уже нельзя. Таких случаев инспекторы Госохотслужбы Забайкальского края могут рассказать сотни. С ними мы отправляемся в рейд по лесам Карымского района.

28 февраля закончился сезон охоты – в лес теперь с ружьём нельзя. Но браконьеров это не останавливает: стреляют, пугают животных шумом мощных двигателей, слепят фарами. Уголовные статьи и штрафы не страшат: за незаконную добычу косули – 60 тысяч, изюбря – 105, лося – 120 тысяч рублей.

«Я же тебе говорил, не убежим, а ты: «Убежим, убежим!» - перепирались браконьеры, которых обнаружили инспекторы Госохотслужбы в одном из прошлых рейдов. «По бездорожью хотели скрыться. Выключив свет, рванули. Но влетели в русло реки – передний мост машины напополам», - рассказывает Николай Балуев, водитель автомобиля ГАЗ 330811 («Вепрь»), на котором отправляемся в рейд.

За окном мелькает зимний лес. Цепкий взгляд инспекторов вырывает из серой картины утоптанный снег. Выскочив из машины, обнаруживаем ножки козы.

«Волки. Видите, всё кругом вытоптано», - поясняет Владимир Иванкин, охотничий инспектор.

Вот уж, действительно, рожки да ножки... Серые съедают всё, переваривают даже шерсть. Таких «придорожные кафе» мы обнаружили ещё парочку.

Уже за полдень встречаем у дороги охотпользователя Владимира Веслополова, я пересаживаюсь в его «Ниву», и мы едем на кордон охотхозяйства «Телекомремстройсервис». Спрашиваю, как живётся, ведь до цивилизации далековато, сотовый телефон здесь – бесполезный кусок пластмассы, вдруг что-то случится? «Помаленьку. Я-то сам в городе живу, сюда раз в неделю катаюсь. В начале 2000-х беспредел был. Появились браконьеры лучильщики. Сейчас полегче стало – Госохотслужба работает хорошо. Знаете, сколько козы у нас было? Пока до кордона добираешься, вдоволь наглядишься. Повыколотили...» - Владимир Мефодьевич замолкает.

Охотхозяйству 12 лет, оно раскинулось на 25-ти тысячах гектарах. Каждый месяц охотники скидываются на бензин, зарплату егерям, корма для животных, продукты. Сначала капитально подошли к делу: пробовали распахивать пашни, садить «зелёнку», разводить лошадей. Сейчас остался один конь Рыжка, другие стали чьей-то добычей – только головы у дороги... Браконьерам ни егеря, ни сами охотпользователи не указ. «Меня самого пару раз под ствол ставили амбалы. На все вопросы один ответ: «Тебе что, мужик, жить надоело?».

Однажды не выдержал – поставил шипы на одной из лесных дорог. В результате – изрубленный трактор, изрезанный ножом бушлат егеря. Тот заявил: «Всё, Мефодич, ухожу. Слепили меня, как козу. Все пьяные». Написали тогда заявление в милицию, но дело «замяли», потому как верховодил среди лесных хулиганов сынишка известного депутата. «Большие» люди охотятся «по-большому».

На кордоне нас встречает вальяжный сиамский кот. Ластится с неохотой – воспитание мужское. Рыжка пасётся недалеко, цепной пёс лает простуженным голосом. «Серёга, а где собаки?», - спрашивает егеря Мефодьевич. «Ушли прошлый раз за УАЗиком. Наверное, волки задрали». Сокрушаясь, Владимир показывает кордон. Деревянный домик разделён на две половины: в одной живёт Сергей, во второй останавливаются охотники. Поодаль банька. Рядом незамерзающий ключ, водицу из которого пьют и люди, и животные.

Кордон огорожен, вдоль забора заготовлены дрова. К этим поленницам однажды подошли волки. «А как-то к нам рысь в гости заглядывала. Помнишь, Николай?», - сидя на завалинке, вспоминает Веслополов. Послушать присаживаюсь и я. Ощенилась на кордоне собака. Щенята резвились, тем самым привлекли незваную гостью. Взрослые собаки загнали её на дерево. Шума было! Пришлось прогонять и рысь, и собак.

О животных, даже опасных, эти люди говорят с теплотой. Потому и охотятся с умом, без фанатизма, да и добыча для них дело не первое. «Платим аренду за землю, содержим кордон. На всё про всё 300 тысяч в год. Постоянно отчитываемся по охоте, по лесу. Ведем учёты. Сколько уток прилетело, сколько на нашем участке лосей, медведей», - рассказывает Веслополов.

Хоть и стало тише на охотугодьях, но незаконной охотой многие себя тешат. Нацепят на колеса гусмастик, чтоб колёса не пропороть, и вперёд. «Представляете, на зоне покоя устроили солонцы! Кругом следы от машин», - возмущается охотпользователь.

Зона покоя – место, где охота запрещена, здесь зверьё размножается. А за численностью животных охотпользователи должны следить. Ведь только после ежегодного пересчёта охотничьих ресурсов можно получить квоту на их добычу. От числа особей высчитывается процент отстрела, затем только выдаются лицензии, которые выкупаются охотпользователями.

У специальной кормушки Владимир Веслополов подвешивает веник, которым вскоре смогут подкормиться сохатые, косули или лоси. Сюда же подсыпается овёс. «Подкармливаем, когда большой снег. Нынче его мало. Меньше подсыпаем – кормовой базы хватает. В голодные годы корма уходит намного больше». Рядышком солевая яма, присыпанная листьями, хвоей, снегом. Видны следы от копыт. Сюда забегают полакомиться косули, изюбри, зайцы. За сезон съедают более ста килограммов.

Здесь Владимир решает установить одну из фотоловушек. С их помощью можно отслеживать численность животных и... браконьеров. От фотодоказательств не отвертишься – в Читинском районе камера уже запечатлела горе-охотников на лошадях, было заведено уголовное дело, выписаны штрафы.

А в другом месте фотоловушку унесли прямо со спиленным деревом. «Но устанавливать всё-таки надо. Хорошая штука!», - убеждён Веслополов.

...За время рейда мы не выявили ни одного браконьера. Но уже назавтра инспекторы Госохотслужбы составляли протоколы на преступивших закон охотников, среди которых были и представители силовых ведомств... Может, статья УК «Незаконная охота» недостаточно строгая, раз уж она не останавливает даже людей в погонах?

Если так будет и дальше, скоро браконьеры в лесу будут встречать только себе подобных.

Ольга Чеузова

«ЧО» №11 (1286)

Фото автора