Если бы меня спросили о главном качестве, которое присуще Матери-природе, то я бы, не задумываясь, назвал стремление к разнообразию.

Разнообразие напрямую вытекает из законов биологической эволюции, которая меняет свойства организмов, позволяя им приспосабливаться к различным условиям, занимать различные, как говорят учёные, экологические ниши.

Хороший пример такого разнообразия дают нам дятлы. В забайкальских лесах их обитает целых семь видов, и им там совсем не тесно. Дело в том, что разные виды поделили «сферы влияния», специализируясь каждый на чём-то своём.

Судите сами. Белоспинный дятел живёт главным образом в берёзовых лесах, где много погибших деревьев с гниющей древесиной. А раздолбить или оторвать бересту, чтобы найти под корой прячущихся короедов, не так сложно даже зимой — в самый голодный период.

На фото: трёхпалый дятел

В отличие от него трёхпалый дятел (на фото) выбирает глухую хвойную тайгу — лиственничную или кедровую. В зимнее время такие деревья долбить непросто, но лиственничная кора легко отстаёт от мёртвых стволов. Именно там прячутся калорийные личинки и куколки.

В таком же лесу обитает и чёрный дятел (желна). Однако он в два раза крупнее трёхпалого, и может «очищать» от коры крупные старые деревья. Как-то мне довелось наблюдать желну, залетевшую в Пионерский парк в центре Читы. Дятел с лёгкостью отрывал большие куски коры с погибшей сосны, внимательно осматривая открывающуюся поверхность. А ведь справиться с сухой сосновой корой не так просто. Летом желна питается не только древесными насекомыми, наесться которыми сложно при его габаритах. Часто он разрывает муравьиные кучи, хватая встревоженных хозяев вместе с их личинками и куколками.

Большой пёстрый дятел «прописался» в сосновых лесах. Именно его чаще всего встречают читинцы где-нибудь на Высокогорье или возле СибВО. Как и другие виды дятлов в тёплое время года он питается насекомыми. Но зимой мёрзлую сосну особо не подолбишь, и этот дятел приспособился раздалбливать своим мощным клювом сосновые шишки. Как раз к зиме в шишках созревают калорийные семена. Они намного мельче кедровых, но зато шишек много.

Малый пёстрый дятел действительно совсем мелкий — с воробья. Своим слабым клювом он не в состоянии раздолбить дерево, поэтому зимой малый дятел кочует по долинам рек и, подобно синичкам, внимательно осматривает стволы и ветви в поисках спрятавшихся насекомых.

Седой дятел (у нас его часто неправильно называют зелёным) тоже любит кочевать, но возле Читы появляется лишь зимой. Летом он специализируется на муравьях, которых вытаскивает из ходов благодаря необычайно длинному липкому языку. Зато зимой при нехватке насекомых он переходит на питание плодами.

Седьмой дятел — вертишейка — вообще не умеет долбить деревья и, спасаясь от зимнего голода, улетает на юг, а возвращается в наши леса только в мае, когда насекомые уже проснулись. Каждый из этих дятлов выбрал собственную «профессию» — то, что он умеет делать лучше других, и эта специализация позволила птицам жить, не мешая друг другу.

Но ценность природного разнообразия не только в этом.

Разнообразие живых организмов, созданное Матерью-природой, представляет собой величайшую ценность, не всегда осознаваемую людьми.

Простые примеры. Хорошо известно, что так называемые вспышки численности различных животных происходят не где попало, а в определённых местах. Знаменитая саранча прилетает на поля из пустынных районов. Сибирский и непарный шелкопряды поражают северную тайгу. Знаменитые своими массовыми миграциями грызуны-лемминги живут в основном в тундрах. На полях нередки размножения вредителей. Городские насаждения Читы ежегодно страдают от насекомых — горностаевой и тополевой молей.

Все эти примеры объединяет то, что вспышки численности животных возникают в сообществах, очень бедных по составу флоры и фауны. Пустыни и полупустыни, тундры и северные леса, сельхозугодья и городские насаждения оказываются очень уязвимыми при массовом размножении отдельных видов. И это правило работает не только для насекомых-вредителей, но и для растений (сорняки на полях и огородах), и даже для паразитических грибов, таких как фитофтора или мучнистая роса. Но трудно представить себе массовое размножение где-нибудь в тропическом лесу. Эти леса очень богаты видами, и на любых гусениц найдётся уйма хищников и паразитов, которые быстро сократят их численность, не позволив разрушить экосистему.

Северные леса гораздо более уязвимы — слишком мало тех, кто способен уменьшить численность каких-нибудь гусениц. Это менее заметно в древних лесах, не знавших топора и пилы. В них большее разнообразие растений и грибов, а значит, и всевозможных животных — от насекомых до птиц. Вырубки, гари и молодые посадки обеднены видами и поэтому менее устойчивы к внешнему воздействию. Ещё беднее видами поля, сады и городские скверы, для спасения которых зачастую не обойтись без пестицидов.

Таким образом, разнообразие жизни обеспечивает устойчивость экосистем к различным внешним воздействиям. И когда люди берут под охрану редкие и вымирающие виды флоры и фауны, они этим стараются сохранить не только разнообразие, но и устойчивость окружающих природных сообществ.

Зачем природе разнообразие?

Мы не нули, мы не нули,
Мы — единицы, и нас миллионы.

      Г. Васильев, А. Иващенко

Мы смотрим на лица окружающих нас людей и легко узнаём их по каким-то индивидуальным отличиям. Неудивительно, что слова «лицо» и «отличие» оказались однокоренными. Нам важно различать друг друга, чтобы правильно выстраивать отношения с разными людьми. Часть этих различий зависит от нашего образа жизни и возраста, другая — определяется наборами генов, доставшимися от родителей.

На первый взгляд, животные и растения кажутся нам более похожими друг на друга. Если же перейти на уровень генов, то не исключено, что пара воробьёв или мышей на деле будет отличаться друг от друга гораздо больше, чем два человека, живущие на разных континентах. Этому не стоит удивляться. Генетические различия между людьми сравнительно невелики, ведь человечество, по историческим меркам, совсем недавно стало многочисленным, а за десятки и сотни тысяч лет своей прошлой нелёгкой истории оно неоднократно переживало периоды, когда людей на планете оставалось совсем немного.

Можно заметить, что природа стремится постоянно увеличивать разнообразие организмов. Для этого у неё существуют два пути. Первый — это производить изменения в генах, создавая их новые варианты. Такие изменения называются мутациями, и если они затрагивают половые клетки, то будут передаваться и следующим поколениям. Второй путь повысить разнообразие — постоянно комбинировать гены, полученные от разных организмов. Для этого природа изобрела половое размножение, которое как раз и позволяет перемешивать гены родителей, чтобы передать каждому потомку их уникальную комбинацию.

Но зачем это нужно организмам, ведь различия могут создавать проблемы? Многие мутации способны нанести вред, привести к болезням и преждевременной смерти. Да и без полового размножения можно было бы обойтись, если бы единственный родитель производил на свет свои генетические копии. Второй пол в таком случае становится вообще ненужным.

Но природа избегает единообразия. Причина этому — обеспечение успешности выживания и передачи генов потомству. Может быть, сегодня организм удачно приспособлен к условиям своего обитания. Но завтра они могут измениться и стать менее благоприятными. Если потомки будут генетически одинаковыми, то им грозит гибель, причём всем сразу.

Представьте, к примеру, появление вируса, смертельного для какого-нибудь организма. Если его потомки имеют те же наборы генов, то им всем в одинаковой степени угрожает гибель. Но если у них есть генетические различия, то не исключено, что кто-то окажется устойчивым к возбудителю болезни и передаст этот признак следующим поколениям.

Итак, разнообразие — необходимое условие для эволюции и процветания. Но интересно то, что это правило работает не только для биологической эволюции, но и для выживания человеческого общества, для человеческой культуры. Хотите добиться процветания общества, тогда обеспечьте ему поддержку разнообразия — профессий, идей, знаний, увлечений, политических взглядов… Иначе есть риск вымереть и уступить место тем, кто такое разнообразие смог обеспечить.

Больше разнообразия — больше устойчивости. Мне видится, что это правило — один из важнейших законов природы. Причём законов глобальных, охватывающих не только флору и фауну. Этот закон работает и в человеческом обществе, на примере его материальной и духовной культуры. Ведь человечество выживало благодаря увеличению культурного разнообразия — новых открытий и изобретений, новых профессий, произведений искусства, развития этики и морали. Это разнообразие некогда вывело наших предков из пещер, да и сейчас не позволяет нам туда вернуться.

А ещё этот закон напоминает о том, что наибольших успехов добиваются те сообщества людей, которые одобряют, поддерживают и развивают разнообразие культуры — и духовной, и материальной. И таким сообществам всегда уступают те, кто в силу идеологических или иных причин стремится уничтожить культурное разнообразие — заставить всех трудиться одинаково, одеваться одинаково, молиться одинаково, думать одинаково… Такие сообщества неустойчивы и подвержены разрушению. Увы.

Олег Корсун

Фото автора

По материалам газеты «Читинское обозрение»

	Охрана природы | Забайкальский край О бедном дзерене замолвите слово
	Забайкальский край | Природа Самое опасное для нас животное
	Охрана природы | В мире Хорошее, плохое и безобразное: Историческая сделка по биоразнообразию