Тормоза глобализации и устойчивого развития

Современное человечество стремится одновременно следовать двум противоположным и даже взаимоисключающим стратегиям. Каждая из них имеет видимость прогрессивной и жизненно необходимой для сохранения и процветания человеческого общества на планете. Одна названа глобализацией*, а вторая сформулирована как концепция устойчивого развития**. 

Стратегия глобализации осуществима только при максимальном выкачивании ресурсов из системы в пользу одного вида. Задача обеспечения устойчивого развития тоже решается в интересах одного вида биосферы – человека. Итак, при реализации принятых человечеством стратегий все остальные формы жизни отдаются на потребу избранному виду. Разве это нравственное решение проблемы?

Экологическая этика и культурология, как «тормоза» прогресса развития общества.

Этически приемлемый вариант решения – достижение общей устойчивости с помощью стабилизации и продления жизни всей системы, то есть замедления ее развития и отказ от концентрации усилий в пользу избранного вида. Увы, это отказ и от глобализации, и значительной мере  – от концепции устойчивого развития.

Не обсуждая здесь экологической составляющей обоих процессов, еще раз обратим внимание на этическую. Человек – это один из существующих на планете видов организмов, способный обитать здесь только благодаря наличию своего биотического окружения. В этой связи он должен считаться со всеми сопутствующими ему организмами. Этот ракурс экологической этики неожиданно приближает решение проблемы устойчивости системы: «человек-сообщество». Введение, например, в отношения между организмами этических норм поможет сохранить на долгий срок такую систему экологических взаимодействий. Иными словами, люди – это моральные агенты, они способны к размышлениям, благодаря которым могут поступать морально. Экологическая этика – продукт деятельности моральных агентов. Так что люди как моральные агенты в отношении своего партнера – природы, имеют моральные обязанности. Природа же в отношении людей таковых не имеет. Ведь она не является моральным агентом (Борейко, 2004).

Этические нормы взаимодействий, принятые между людьми в силу разумности этих существ и не действующие в остальном мире, как в области, где разум отсутствует, вполне приемлемы в предлагаемой системе. Ведь только одна из ее составляющих обладает интеллектом. Тем более, что все остальные организмы ограничиваются в своей жизнедеятельности экологическими правилами из-за достаточно жесткой биологической регуляции их взаимодействий. Стоит одному из видов создать в своем местообитании катастрофическую ситуацию, как система, изменившись, элиминирует его. Человек в своих действиях не может воспользоваться только экологическими сдерживающими механизмами в силу катастрофического техногенного воздействия на окружающую среду. Экологические законы взаимодействия всегда будут приводить к элиминации этого техногенного вида из биосферы. Это человечество чувствует все острее однако изменить ситуацию не может. Ведь уровень прогресса определяется степенью сложности разрабатываемых технических систем, а против прогресса выступать невозможно. Так что включение этических норм во взаимоотношениях человека с прочими членами его сообществ, пожалуй, единственное разумное решение в настоящий период, способное продлить существование человечества.

Принятая в человеческом обществе теория ценностей, основанная на полезности для человека, неприемлема в природе. Все виды в ней, как и человек имеют подлинную (врожденную, внутреннюю) ценность (Борейко, 1999). Родоначальник экологической этики определял ее как ограничение свободы действий в борьбе за существование (Олдо Леопольд, 1980). Тогда как в философском смысле он предполагал, что это разграничение общественного и антиобщественного поведения. Однако в обоих смыслах это мера, способствующая сохранению целостности биоценотической системы, то есть ее устойчивости. Б. Калликотт (B. Callicott) предполагает, что все природные существа и природа в целом имеют внутреннюю или присущую ценность – это ценность, которой что-то обладает как самоцелью. Внутренняя ценность человека редко оспаривается (цит. по Борейко, Поминова, 2000).С этих позиций человек – не хозяин окружающей его природы, а ее составная часть, он не может распоряжаться всеми остальными ее частями в силу своей равнозначности с ними. Это положение остается одним из основных в бурно развивающейся экологической этике.

Утверждения натурфилософов непривычны уху большинства людей. Традиционно полагают, что самое важное и ценное на планете – это человечество, но тогда невозможно расширение правил этики за пределы этого избранного общества. Иного же ограничения человеческой деятельности пока придумать не удалось.

Долгое время считалось, что ограничить размах ее можно, используя разум или страх. Однако выяснилось, что разум никак не связан с экологическими законами. Они объективны, а не придуманы с помощью разума, и переделать их, опираясь на интеллект, невозможно. Что касается страха, то самая ужасная кара для живого – это угроза смерти, но эта угроза всегда сопутствует жизни. Смертное существо напугать таким способом невозможно. Угроза уничтожения не конкретного человека или группы людей, а всего человечества, особью, даже разумной, всерьез не воспринимается, и ни к какой деятельности ее не побуждает. Видимо, здесь сказывается системный разрыв между особью и популяцией и тем более биоценозом. Ведь законы на уровне особи не могут проявляться на уровне популяций, в силу хотя бы того, что характеристики живого на этих уровнях различны.

Можно полагать, что человечество, ощущая нарастающую опасность для себя с ростом населения и развитием своих техногенных систем, нашло, наконец, механизм, который может помочь его выживанию. Он оказался этическим, но при его «включении» человеческое общество будет вынуждено перестроиться кардинальным образом. Возможно, оно трансформирует траекторию своего дальнейшего развития. Например, перейдет с чисто техногенного пути, на приемлемый для остальных организмов биосферы.

Тогда существенно изменится система принятых ценностей и даже моральных норм. Видимо, предстоит отказаться и от глобализации, потому, что этот процесс ускоряет эволюцию и тем самым сокращает срок жизни современного фаунистического комплекса на планете. В эту фауну входит и человек, с исчезновением «его» фауны он тоже может исчезнуть.

Получается, этические подходы противоречат сразу обеим современными стратегиями, которые готово осуществить человечество: и глобализации, и устойчивому развитию. Экологическая этика отвергает оба пути. Но ведь развитие человечества определяется еще и культурной компонентой. Как же происходит культурное преобразование общества? Может быть, сохранить устойчивость ему поможет мощная культурная традиция, которая поддержит и закрепит обе названных стратегии?

Действительно, процесс глобализации формирует новую культуру, причем весьма быстро. Вместе с повышением интенсивности использования всех ресурсов планеты, он заметно изменяет общественное сознание, создавая оригинальную форму мировоззрения особи. Такая новая особь только и может поддерживать глобализацию.

Круг должен быть замкнут, чтобы процесс не затухал. Если изъятие ресурсов необходимо для интенсификации производства, то люди должны становиться все более заинтересованными в таком изъятии. Появляется потребность массового создания нового психического типа – человека-потребителя. Это тоже процесс этический. Ведь он требует изменения многих моральных и нравственных норм. Новый тип формируется как необходимый элемент глобализации, и активно насаждается в современном обществе. Для этого с помощью рекламы, средств массовой информации и перераспределения соотношений предметов материальной культуры, очень быстро, в течение одного-двух поколений происходит внедрение новой модификации человека. Это энергичный потребитель, у которого не только мотивация потребления гипертрофирована, но и редуцируется большинство прочих социальных стремлений. Зато именно такой стереотипный гражданин не только способен поддерживать, но и развивает, интенсифицирует процесс глобализации.

В помощь ему реклама не просто дает информацию о новых товарах. Она обеспечивает психологическую подмену – ты покупаешь не новую кастрюлю или бутылку пива, ты покупаешь пропуск в клуб достойных и избранных. Она убеждает потребителя в преимуществе временных, одноразовых вещей, создавая тем самым разрыв в материальной культуре. И тут новая подмена: реклама создается как произведение новой культуры, хоть и опрощенное, но с доступными художественными достоинствами (образность, музыка, нередко и смысл). Происходит подмена культуры. Молодежь все чаще заменяет просмотром рекламы все другие художественные произведения, все меньше их понимает и поэтому отвергает в пользу таких ярких и понятных рекламных клипов.

Между тем связь времен все более прерывается. Одноразовые вещи не способны передавать традицию. Так как они поточные произведения, практически теряющие свою индивидуальность, то необходимы какие-то критерии выбора. Для облегчения опознания нужных предметов потребителю предлагается простой маркер, к примеру, яркая, блестящая упаковка. Это упрощает выбор, практически элиминируя его интеллектуальную компоненту. Прочь сомнения и размышления! Среди таких вещей не может быть любимых, привычных. Тех, которые хочется оставить потомкам. Так формируется новый социальный тип особи.

Для создания избытка товаров на потребу растущего в числе покупателя необходимо быстрое наращивание производства, причем не всегда важна его модернизация, тем более связанная с уменьшения загрязнения среды. Снижение себестоимости изделий упрощается. Они могут быть и не особенно качественными, ведь покупают их в большей мере по соответствию с внешними опознавательными знаками.

Кроме того, успех сбыта все более определяет общественное мнение (мода). Производители наращивают валовое количество товаров, концентрируя внимание на короткоживущих предметах. Одновременно они постоянно обновляют варианты товаров (чаще названий и упаковок), убыстряют их смену. Вещь покупается уже не на смену износившейся, а на смену морально устаревшей. Интенсификация производства ведет к истощению источников сырья, а одновременно к росту количества отходов.

Никем не утилизируемые отходы создаваемые любой популяцией вызывают сбои в функционировании ее биоценоза. Мы же, к сожалению, зоологический вид, имеющий уже не биотопическое, а планетарное воздействие. Наши отходы, никем не потребляемые, грозят уже биосферными катастрофами.

Рост интенсивности спроса новым «универсальным потребителем», рост числа покупателей этого типа, снижение цены массовых товаров, вызывает наращивание производства и одновременно наращивание отходов. Снижение цены и рост внешней привлекательности товаров повышает спрос на них, одновременно формируя общественное мнение в пользу именно этих покупок (мода). Не порвать этот круг, выгодный для производителя и все более удовлетворяющий покупателя.

Разорвать же это «дьявольское колесо» необходимо. Оно катится в бездну. Стоит поспешить не только с разработкой способов борьбы против этого зла, но создавать и действенные методики такого противостояния.

Как и в случае с введением этических норм для обеспечения долгой жизни человечества и его устойчивого развития, здесь тоже может оказаться эффективным этический механизм. Остается найти способы включения его, чтобы сохранить культурные связи между поколениями, восстановить связь времен. (Вопрос об обуздании тех, кто извлекает прибыль из ускорения, мы оставляем за рамками этого обсуждения).

Один из таких механизмов очевиден. Глубокие корни в нашей, да и мировой культуре имеет традиция почитания предков. Она основана на родственных связях внутри семьи, позволяющих сохранять информацию о предках. Она не только традиция, определяющая путь потомков, но и предмет гордости за род. В современном мире с постоянным перемешиванием людей эту традицию сохранить трудно, но в тоже время она делается наиболее привлекательной для людей, далеко оторвавшихся от родных мест и родственников. Поддерживая чувство родства, они с особым вниманием относятся к вещам, несущим память о роде. Остается поднимать престиж таких вещей-долгожителей. Их не могут заменить поделки широкого потребления и одноразового использования.

Общественное мнение (моду) можно формировать не только в русле усиление родственных связей и родовых традиций. Положительное отношение к ним можно сочетать с отрицательным к одноразовым товарам. Блестящие обертки и одноразовые вещи могут перестать быть модными. Наиболее удачные из них могут заметно задержаться в употреблении, даже передаваться потомству, то есть способствовать сохранению традиции. Это сочетание отказа от блестящих оберток и предпочтения надежным и удобным старым вещам может создать новую волну моды. Предпочитаемыми станут вещи-долгожители, и даже антиквариат. Такая смена общественного вкуса уже создаст препоны глобализации и заметно уменьшит количество промышленных отходов, в которых задыхаются развитые страны.

В человеческом обществе очень сильны мотивации к новым знаниям, интеллектуальной деятельности. В кризисные периоды они подавляются правителями, в большей мере искусственно, (религиозное мракобесие, фашизм). Глобализация – это эффективное управление обществом экономическими правителями, которые диктуют контуры исторического пути общественным и государственным лидерам. Практически это тот же путь обнищания массового сознания, но многократно усиленный и убыстренный. На этом пути могут возникать периоды общественного сопротивления, основанные на полиморфности членов общества. Поэтому именно с полиморфизмом прежде всего борется тот, кто желает обществом управлять. Он унифицирует общество.

Полиморфность любой популяции – это залог ее жизни. Именно разнокачественность особей делает популяцию заранее адаптированной к даже еще не случившимся катаклизмам. Что касается нашего общества, то и при расширяющейся глобализации остаются и будут появляться индивидуумы с гипертрофированной интеллектуальностью или склонностью к спорту, музыке, другим видам искусства. Эти люди могут служить «ядрами конденсации» для создания вокруг них «референтных» групп с новым мировоззрением. Мощный подъем такого общественного брожения наблюдался в середине прошлого века. Стихийный отказ от принятых норм жизни: хиппи множились на Западе; физики, лирики и барды – на Востоке. То же осуществимо уже не стихийно, а направлено. Соответствующие социологические технологии существуют уже более века, и разрабатываются все новые. Надежды на самопроизвольный всеобщий отказ от бездумного потребительства, усиление интеллектуальных и даже романтических приоритетов науки, культуры, спорта, увы, нет. Возможно, часть энергии политтехнологов и социологов будет направлена для решения этой задачи, не исключено, что подобные механизмы управления общественным мнением давно отработаны, правда вряд ли такой механизм будет запущен волевым решением правителей. Пока эти технологии успешно применяются для нужд глобализации и социального манипулирования.

Подводя итог, можно подчеркнуть: налицо два противоречия. Одно из них этическое и состоит в том, что человечество, как и встарь, стремится стабилизировать свое проживание и продлить его за счет всех остальных совместно с ним проживающих организмов. Человек не только не считается с их интересами, но и просто уничтожает многих из них.

Второе связано с культурологической составляющей, точнее с собственно культурной общественной традицией и с современным стремительным ее уничтожением. Речь идет о связи времен, прервать которую старается процесс глобализации, характерный для современного развития человечества.

Имеются и возможности выхода из сложившейся опасной ситуации. Они связаны с введением экологической этики, то есть с введением в человеческое моральное общество всех организмов и их группировок, всей остальной дикой природы. На этом фундаменте строится новое биосферное мышление и новая биосферная культура (Рифкин, 1995). Сохранению культуры, упрочнению связи времен поможет умелое использование полиморфизма человеческих популяций, возрождение и поддержание в обществе повышенного интереса к другим сферам человеческой жизни, кроме материального потребления.

Экологические законы, как физические и химические невозможно нарушить, но можно использовать их для блага человека. Так люди используют законы гравитации, и тела тяжелее воздуха у них летают. И глобализация и устойчивое развитие это попытка неподчинения экологическим закономерностям. В природе это происходит часто, но всегда с одинаковым финалом. Вид, не отвечающий экологическим правилам исчезает из биосферы.

_____________________

*Термин "глобализация" получил распространение в 1994 -1995 годах, а сам процесс возник в Западной Европе и США примерно в начале 80-х. Этот процесс назывался новой либеральной реформой мировой экономики, что означает приватизацию, разрушение социальных гарантий и системы социальной защиты, а также свободный рынок и свободу торговли на мировом и национальном уровнях.

**Это модель развития человечества, при которой удовлетворяются основные жизненные потребности как нынешнего, так и всех последующих поколений, создаются условия для самореализации всем людям, независимо от того, в какой стране они живут и к какой социальной группе принадлежат. Термин принят в 1992 году на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро.

Литература

Борейко В.Е. Прорыв в экологическую этику. Серия: Охрана дикой природы. Вып. 11, Киев, 1999, 128 с.

Борейко В.Е. Экологическая этика в вузе. – Киев:. Киевский эколого-культурный центр. 2004. 68 с.

Борейко В.Е., Поминова Е.В. Зарубежные философы дикой природы. Серия: Охрана дикой природы. Вып. 17, 2000, 124 с.

Глобальные проблемы, их суть и поиск путей разрешения. – Новосибирск, изд. СОРАН, 1998

Ердаков Л.Н. Особенности концепции устойчивого развития Медвежий угол № 1 (12). ИСАР-Сибирь, Новосибирск: 2004. С. 10-12

Ердаков Л.Н. Человек в биосфере. М.: Изд. ИНФРА-М, 2013,    с.

Костарев С. Устойчивое  развитие – слова и смысл – Новосибирск, 1994, Медвежий угол № 1(12), изд. ИСАР-Сибирь, С.6-10

Носс. Р. Проект «Дикие земли». Стратегия сохранения дикой природы. Программа сохранения природного наследия Новосибирской области. – Новосибирск, 1995.

Рифкин Д. Приближение биосферного века. – Глава из книги «Биосферная политика». Информационное агентство «Эхо – Восток», Киев, 1955.60 с.

Халий И. Глобализация – процесс многогранный. ЭкоLogos № 20, М:, 2004. С 4-6

Arthur P.J. Mol and Gert Spaargaren, Towards a sociology of environmental flows. A new agenda for 21st century environmental sociology, Presentation on the conference: "Governing Environmental Flows; Re-inventing the State in Global Modernity", Wageningen, The Netherlands, 13 - 14 June 2003.

Rosenau, James N. Global Environmental Governance: Delicate Balances, Subtle. 1997.