Экология для зеленых (Как человек пытается нарушить природные правила?)

Из монографии Л.Н. Ердакова "Непрерывное экологическое образование (Экология для зеленых)".
 
 Книга адресована в первую очередь родителям, воспитывающим детей в возрасте от 4 до 12 лет. Именно тогда с ними наиболее результативно заниматься экологией

Современный человек уже давно живет в основном в городах, пользуется всеми благами цивилизации, которую сам создал и уверен, что природа осталась где-то там далеко за городом. Вот когда он едет на пикник, или в деревню отдохнуть, то сталкивается с природой. Он совершенно уверен, что живет вдали от природы, а в городе, который он построил, царят некие «городские» законы. Более того, люди часто считают, что учреждая свое городское самоуправление они придумывают, а также произвольно изменяют правила жизни в городах. Здесь незнание социологии рождает массу заблуждений и неурядиц.
На самом деле люди в больших скоплениях, например в городах, подпадают под действие социальных законов и управляются уже ими. По таким законам происходит взаимодействия между индивидуумами, группами людей и даже целыми народами. Более того, живя в городах очень давно, человек привык к мысли, что все другие организмы тоже живут по сходным социальным законам. Об этом говорит и литературная (сказочная) традиция и антропоморфное восприятие мира вокруг человека и просто укоренившаяся привычка все вокруг воспринимать и оценивать со своей точки зрения. Так и случилось, что природные законы городской житель сильно подзабыл, а социальные, единственные знакомые ему, стал использовать во всех случаях жизни и в том числе в общении с другими организмами и природными процессами. Произошла подмена экологических законов социальными правилами. Случилось это, впрочем, не в природе, а в сознании человека, более того – в массовом сознании.
Во взаимоотношения между людьми бывает всякое. Один человек при определенных условиях может строить козни другому, ущемлять его интересы, преследовать его за что-либо. Нередки и обратные варианты взаимоотношений между людьми – дружба, взаимопомощь, различные виды альтруистического взаимодействия. В первом случае соплеменников человек считает врагами, во втором – друзьями. Эти же обозначения он применяет и для оценки и разметки природных событий и взаимодействий. Тогда хищник становится врагом, травоядное дающее мясо и молоко – другом. Другое травоядное, поедающее цветы на газоне или пшеницу в поле, тоже оценивается как враг. Поскольку экологические правила остаются неизвестными, то оценка событий происходит по социальным, в соответствии с жизненным опытом. Сразу же определяется мотивация, ведь врага надо уничтожать, а друга беречь. Коль скоро то и другое уже определено, то, скорее за дело! Впоследствии может оказаться, что оценки были неверны и били друзей, но в этом тоже нет особой беды. Человек же мнит себя хозяином всей природы, и поэтому крепко побитые друзья не обидятся, а случайно вовсе уничтоженных человек себе легко простит. Не бывает людей злопамятных по отношению к самим себе. Маркировка «враг» уже нацеливает человека на борьбу с так обозначенным организмом. Она же упрощает общение человека с природой, делает его более понятным. Теперь, когда все размечено, не нужно разбираться в запутанных и очень сложных природных отношениях и связях, просто бей врагов и ухаживай за друзьями, тогда будешь жить долго и счастливо. Это примитивный принцип пригоден в общении между людьми и опасен при перенесении его на биоценотические взаимоотношения. Там ведь нет друзей и врагов, полезных и вредных организмов. Там всякий делает свою очень важную работу и поэтому каждый совершенно необходим. Такой непонятный мир не устраивает горожанина. Не могут по его разумению все части этого мира быть совершенно необходимы. Какая ему необходимость в мышах, клопах, тараканах? Человек не хочет разбираться в устройстве системы, частью которой он является. Ему нужны удобства, и он стремится достичь их даже ценой уничтожения неугодных организмов.
Человек очень хочет жить в комфорте и создает его в своем жилище. Этого ему мало и он пытается создать комфорт в своем городе, то есть в биоценозе. Действует он, при этом, опять же, руководствуясь, правилами социальными, житейскими. Ведь согласно биоценотическим законам невозможно создать в сообществе удобство только одному из видов. Совместное обитание, коадаптации членов сообщества рождают тесные связи и зависимости между ними. Любое изменение сказывается на всех членах сообщества. Городское сообщества подчиняется тем же правилам, что сообщество леса или луга, хотя построил город человек. Законы экологии едины. А теперь попробуйте в лесу создать особенно благоприятные условия только для одного из обитателей. Представьте лес и начните его изменять так, чтобы он наиболее подходил для одного из лесных видов.
Давайте соорудим лес для дятла. Представим себе, что однажды дятел решил изменить лес таким образом, чтобы создать для себя максимально комфортные условия. Что же они включают? Прежде всего, это большое количество разнообразной и вкусной пищи. Кроме того, большие деревья с податливой древесиной, в которой легко вырубать комфортабельные дупла для гнезд. Это могут быть, например, старые осины с уже размягченной и обработанной грибком древесиной. Обезопасить жизнь дятлов может отсутствие в лесу хищных птиц и хищных лазящих зверей. Для достижения же продолжительного благополучия нужно в этом лесу избавить дятлов от пищевых конкурентов. Их всех вкупе с хищниками тоже следует считать вредителями дятла. Итак, круг проблем обозначился, начнем преобразование обычного леса в лес особенно удобный для дятла. Для начала все деревья нужно ослабить и заразить короедами, усачами, златками. Ведь любое дерево должно представить нашему дятлу массу разнообразной и вкусной еды. Однако хоть и полудохлые деревья, но должны давать и много шишек с семенами. Дятел любит долбить шишки и поедать семена. Хорошо бы исключить из леса всех хищных птиц, дятел от них страдает. Впрочем, нужно бороться с вредителями дятла, это те птицы, звери и насекомые которые тоже едят семена из шишек. Конечно, необходимо уничтожать наездников, ведь они заражают личинок древоточцев и тем самым уменьшают количество пищи нашего дятла. Поощрять же следует друзей – тех насекомых, которые создают для дятла пищу. Заботиться следует и о тех, кто не создает, но заметно ослабляет деревья и заставляет их заболеть. Ведь здоровое дерево бесполезно. В нем не живут ни короеды, ни повреждающие древесину личинки. Так мы и строим оптимальный лес для дятла, руководствуясь социальными правилами.
Что же получится? Как отреагирует лес на такие направленные воздействия? Естественно, что его деревья станут быстро погибать, причем даже возобновление древостоя приостановится. Избыток потребителей древесины за недостатком взрослых деревьев будет переходить на подрост и его съедят. Исчезновение хищников снимет пресс с популяций других животных, например, с грызунов. Они начнут интенсивно поедать молодые веточки и всходы, ростки деревьев и кустарников. Лес перестанет возобновляться. Уничтожение насекомоядных птиц, возможных конкурентов дятла ослабит контроль над численностью многих насекомых, личинки которых поедают не только древесину стволов, но и корни. Армия личинок хрущей разного возраста набросится на корни травянистых и древесных растений. В результате такого преобразования в населении леса очень скоро получится не «лес для дятла», а значительное безлесное пространство, где не сможет жить ни один дятел.
Точно так же мы пытаемся строить «оптимальное» местообитание для человека! Например, нам очень нравится городской парк, и мы стараемся сделать его удобнее для человека. Мы сажаем в нем красивые цветы и удивительные деревья, не заботясь о том, как жить этим организмам, с кем они здесь связаны. Мы заливаем асфальтом его дорожки и полянки, делая там площадки для танцев, пешеходные и велосипедные тропинки. Многие растения совершенно не выносят уплотнение почвы, а тем более заливки ее асфальтом. Мы хотим, чтобы в парке пели птицы и порхали самые красивые из них, бегали белочки с пушистыми хвостами, кружились в воздухе чудесные бабочки. Но для чистоты в парке мы тщательно выметаем опавшие листья и боремся с проникающей сюда дикой сорной травой. Между тем, для роста деревьев и кустарников, необходимо чтобы их опавшие листья перегнивали, возвращая в почву питательные вещества. Из жилок этих листьев многие певчие птицы будут вить гнезда. Из прутиков белка соорудит свое гнездо-гайно. Только в куртинах диких сорных растений смогут выкормиться гусеницы красивых бабочек, а множество их куколок дождутся своего часа как раз в листовом опаде. Вот тогда-то и вылетят прекрасные бабочки. Любое «улучшение» биоценоза возможно только в соответствии с биоценотическими законами и не для одного вида, а для всего сообщества. Улучшить биоценоз, значит, сделать его более насыщенным видами, более устойчивым, то есть долговечным.
Чаще всего человек не улучшает сообщество, а изо всех сил пытается остановить экологическую сукцессию в данной местности, потому что одно из ее звеньев его особенно привлекает. Так в лесной зоне человек старательно останавливает сукцессию на стадии «луга». Луг этот он тоже старается сделать из одной культуры, например пшеницы. Для этого затрачивается масса сил и средств, распахивается земля, удаляются проникающие на поле кустарники. Поле поливают гербицидами, чтобы уничтожить здесь все другие травянистые растения, кроме посеянных земледельцем. А еще хозяину посевов приходится усиленно бороться со своими пищевыми конкурентами, которых он сам приманил, создав концентрированный запас продукции.
Совсем уж удивительно выглядит преобразование ландшафта человеком, который опять-таки исходит из своей житейской логики. Так в пустыне очень мало воды и, по мнению преобразователя, это уже важная причина, чтобы туда ее доставить. Правда, в пустыне нет ни одного организма, способного справиться с большой влажностью, все здешние жители приспособлены к сухости. Они не выдержат избыточного увлажнения ни воздуха, ни почвы. Море в пустыне это очень красиво и человек ничего не имеет против него. Однако вода ему очень нужна для орошения, и поэтому реки текущие в море он перенаправляет на свои поля отвоеванные у пустыни. Результатом такого преобразования ландшафта для нужд одного из живущих здесь видов будет высыхание целого моря, и гибель всех его жителей. Вторым результатом станет неизбежное засоление пустыни неумеренным орошением, гибель живущих в ней видов и потеря этих территорий для жизни и хозяйственной деятельности человека. Интеллектуальная нагрузка такого проекта оказывается не меньшей, чем у разработанного дятлом. Результат в точности тот же. Однако человек не дятел, его мысль простирается несколько дальше. Вода в пустыне кончилась, море высохло, но энтузиазм претворения в жизнь основной идеи не опал. Оказывается, моря есть и в других частях планеты! Человек не дятел. Он догадался, додумался до этого! Есть моря, значит должны быть и питающие их реки. Вот принципиально новый проект, нужно повернуть эти большие реки и направить их воды в пустыню. Вот тогда-то воды должно хватить на более долгий срок!
Или другая, не более здравая мысль, тоже поспешно реализованная людьми -неплохо бы иметь пресноводное море на равнине и к тому же дешевую электроэнергию. Для этого нужно просто запрудить крупную равнинную реку. И такие проекты реализует человек, нимало не озаботившись их результатами. А результаты нетрудно представить и они будут совсем не те, на которые рассчитывал преобразователь. Созданное море станет растекаться по равнине, заиливаться, становясь все более мелководным. Территории болот начнут неумеренно расширяться, подпитываемая водой рукотворного моря. В прогреваемых водах у берегов великолепно себя чувствуют одноклеточные водоросли и конечно, произойдут вспышки их массового размножения. Огромная численность водорослей достигнет своих пределов, включатся механизмы регуляции, и начнется общий мор одноклеточных организмов, отравление продуктами их распада воды и как следствие – гибель всех прочих животных этой части водоема. Много удивительного и совершенно неожиданного произойдет с таким равнинным морем и отнюдь не все результаты своего труда автор моря сочтет полезными для себя. Он-то создавал себе комфортный и красивый ландшафт, надеялся на многочисленные блага, и из житейских соображений они должны были произойти!