О понятии экомодернизации

          Интересующую нас проблему можно увидеть через «окошко» частного случая, когда случается экологическая катастрофа, и институты и организации должны работать в мобилизационном режиме. Но, как оказалось, они частично разрушены, частично разделены высокими ведомственными барьерами, а то и просто не готовы к работе в таком режиме.

Вот свежий пример.

        «Пожарное лето 2010 г. показало, что ни МЧС, ни армия, ни лесозаготовители-арендаторы, ни добровольцы – не могут заменить лесных специалистов в борьбе с лесными пожарами. Примерно 150 тысяч человек, потерявших работу в российском лесном хозяйстве за время действия нового Лесного кодекса – это те люди, чьих сил, опыта и знаний хватило бы для того, чтобы удержать ситуацию с лесными пожарами под контролем. Ущерб от лесных пожаров в 2010 г. в десятки раз превысил экономию, полученную от их сокращения. Существующая государственная система контроля и управления лесами в настоящее время неспособна к адекватным действиям для минимизации лесных пожаров и наносимого ими ущерба.

Новое лесное законодательство России облегчает получение быстрой прибыли крупными лесопомышленниками, оставляя беззащитным лес как экосистему, ограничивая права граждан на пользование лесами и не обеспечивая экологической безопасности лесопользования»
(Заключение общественной комиссии.., 2010: 18).

Предварительные замечания

Во-первых, в современных условиях природные явления – это все чаще материализованное инобытие социальных идей, проектов, процессов. Это результат трансформации социального действия в измененный природный процесс, механизмы которого социологи не умеют распознавать и не хотят изучать.

Во-вторых, в отличие от социального мира, который социологи искусственно отделяют от природного, где господствует принцип действие-ответ (отсюда парные категории «интервьюер-респондент», действие–противодействие и т. п.), реальный социоприродный мир основан на гораздо более сложных взаимозависимостях. Это – результат социально-природного метаболизма, где «ответ» природы на вмешательство человека не может быть предсказуем ни по месту-времени, ни по масштабу «ответного» действия.

То есть в действительности существует единая социобиотехническая система, по традиции именуемая Биосферой (хотя, строго говоря, ее следовало бы именовать социобиотехносферой, где социальное начало играет сегодня ведущую роль).

В-третьих, социологи, основываясь на постулате «социальные факты – только из социальных фактов», фактически изолировали объект своего исследования от его alma mater, природной экосистемы.

С другой стороны, власть предержащие являются адептами узко технологической концепции процесса, именуемого модернизацией. В результате, столь актуальная сегодня проблема модернизации России рассматривается в отрыве от проблемы состояния среды обитания российского общества.

В-четвертых, все сложные технические системы рано или поздно выходят из строя, дестабилизируя окружающую жизнь, внося в нее беспокойство и вредные вещества, малые и большие потери материальных ресурсов и социального потенциала или порождая глобальные катастрофы, какими были Чернобыль или Бхопал (Индия). Всякая сложная социотехническая система имеет внутренние пределы своей безопасности и, следовательно, потенциально опасна для окружающего мира (Sagan, 1993: 278). Еще в 1977 г. Ч. Перроу заметил, что теоретики из академической среды часто конструируют модели некоторой организации гораздо более рациональные и эффективные, чем это имеет место в сложных системах реального мира (Perrow,  1977: 31).

Серьезные инциденты неизбежны, и не имеет никакого значения, насколько тщательно мы готовимся к ним» (Perrow,  1984: 153).

Далее, в-пятых, природные системы, так же, как сам человек и все, что он конструирует, имеют пределы своей несущей способности. И если они превышаются, наша среда обитания превращается из привычного, на взгляд социолога (и обывателя), места за забором, где все как-то переработается, «переварится», «устаканится» (западный аналог “Not in My Backyard!” или позднее “Not in Any Backyard!”), в грозный источник рисков для общества и всего того, что оно успело построить и сконструировать до того.

В-шестых, чем больше человек создает искусственных систем – от мостика через ручей до межконтинентальной баллистической ракеты, – тем более он вынужден за ними ухаживать, создавая специальные службы и даже институты для их поддержания и реабилитации. Победа человека над природой оказалась пирровой, скорее он становится все более зависимым от нее. Он создает бесконечные технические регламенты и тут же забывает о них, но сами эти регламенты ничего не «чинят» и ни от чего не «уберегают», если сам человек не осознает необходимость их неукоснительного соблюдения.

Это, в свою очередь, означает, что экологическое воспитание – не «довесок» к «серьезным» школьным и вузовским дисциплинам, а залог существования будущих поколений. А экологическая культура – не экзотика, а этическая система, противостоящая этике потребительского общества (Яницкий, 2007, 2008).

В-седьмых, в мире под влиянием растущей подвижности финансового капитала, борьбы геополитических интересов и возможностей, предоставляемых новыми технологиями, идет интенсивная реструктуризация ранее социально-освоенного пространства. Социально-экономическая жизнь становится все подвижнее, она беспрерывно трансформируется в поисках новых источников ресурсов, включая человеческий капитал. Как и ранее, эта инициированная человеком реструктуризация, проникающая не только в недра Земли, но и изменяющая течение природных процессов, не  учитывает тот факт, что эти процессы имеют пределы своей устойчивости, своего метаболизма. Конфликт между «потоком» и «местом», как и предсказал З. Бауман, будет нарастать.

Наконец, в-восьмых, как справедливо утверждает М. Арчер, индивидуализм как идеология и либерализм как политика также противостоят устойчивости социума. «Атомизированный индивидуум» не испытывает чувства долга по отношению к своей социальности; это означает, что не может возникнуть никакого коллективного поведения, создающего общественные блага (‘public goods’). Такой человек есть только наемный работник, его обязанности всегда предопределены кем-то или чем-то другим и, следовательно, несовместимы с человеческой кооперацией и взаимопомощью; такой человек в сущности «аморальный агент», поскольку он лишь «выполняет роль», нежели создает ее (персонофицируя ее в соответствии со своими ценностями), он никогда не апеллирует к «человеческому достоинству», – он «лишь выполняет свою работу».

Смерть традиционных групп (социальных классов или домашнего хозяйства) равносильна утере солидарности и взаимопомощи;

«Индивидуализация» есть самостоятельная социальная структура второй модернити…». ‘Do-ityourself biographies’ суть сериалы само-созидания, само-изобретения (serial self-reinvention) такого человека, безотносительно к потребностям и законам социума. Доверие, вторит Арчеру П. Штомпка, есть социальный клей коллективного общественного действия, направленного на благие цели, который сегодня в большом дефиците.

«Все связано со всем и все куда-то попадает» –  эти слова Барри Коммонера следовало бы внести в качестве эпиграфа во все учебники социологии. Наконец, изоляционизм, какими бы благими намерениями он ни мотивировался, это смерть для любой науки, в том числе и для социологии. Приведу только один пример. Когда в 2007 г. на праздновании полувекового юбилея Европейского Союза и для обсуждения перспектив его дальнейшего развития собралась вся его элита, там были представлены все виды наук и искусств… кроме социологии (Fraser, 2007).

Мы что, хотим того же? Недавний всемирный «антикарбонный конгресс» социологов в Швеции показал дистанцию нашего отставания, или, лучше сказать, непонимания того, что происходит.

Потребовалось пригласить в качестве keynote speaker лауреата Нобелевской премии по биологии, чтобы сдвинуть это дело с мертвой точки.

Несмотря на различные интерпретации процесса экомодернизации, следующие вопросы являются общими: ее сущность, ее акторы и их действия, которые инициируют инновации, ведущие к данной цели, в какой мере различные способы сохранения и улучшения среды обитания отражают изменения экоидеологии в данном обществе и каковы формы и ареалы пространственного распространения этих инноваций.

Из монографии Олега Яницкого "Экомодернизация России: теория, практика, перспектива"