Мифы и факты об ООПТ в России и за рубежом

В мире существуют разные варианты отношения к природе и большой диапазон того, что в бытовом обиходе называют национальными парками. Каждый имеет право на свой путь и свой выбор. Но выбор должен строиться на объективной информации.

В российском общественном сознании прижился устойчивый набор мифов об охраняемых природных территориях. В основе мифов лежит противопоставление «хороших» зарубежных национальных парков и «плохих» российских заповедников. Деление на хорошие и плохие производится с позиций обычного человеческого эгоизма, по-научному называемого антропоцентризмом. Нац.парки хорошие, потому что туда всех (и главное, меня!) пускают, заповедники плохие, потому что туда никого (а главное, меня!) не пускают.
Как это свойственно мифам, такая точка зрения базируется не на личном опыте и даже не на чтении литературы, а лишь на ограниченном числе ярких картинок и фраз, выхваченных из информационного потока. К реальности получившийся образ имеет очень отдаленное отношение, однако именно на него чаще всего ссылаются сограждане, возмущаясь строгими законами российской заповедной системы.
«Самое идиотское, что нигде в мире такого нет. Есть национальные парки, где проложены туристические маршруты, и масса туристов из разных стран свободно их посещает, знакомится с дикой природой... Когда уже закончится этот бред в России?!» (из письма в один из российских заповедников).

Тут намешано сразу столько разных заблуждений, осложненных к тому же различием российского и западного менталитета, что для их рассмотрения понадобилась большая статья. Но главное, фундаментальное заблуждение можно описать очень коротко: заповедники и национальные парки – разные названия одного и того же явления. В России принято использовать слово «заповедник», и никого туда не пускать. За рубежом принято использовать название «национальный парк», и туда пускают всех и разрешают всё.
А теперь давайте смотреть, что тут не так.



Заповедники и национальные парки. Базовый ликбез

Запомним сразу и навсегда: в русской терминологии заповедники и национальные парки это разные формы охраняемых природных территорий, которые изначально создавались с разными целями и живут по разным правилам. Сравнивать их некорректно, ставить в пример друг другу – бессмысленно. Как бессмысленно было бы сравнивать больницу и поликлинику, хотя и то, и другое имеет отношение к медицине. Одно не лучше и не хуже другого, они решают разные задачи и разными средствами.

Принципиальная разница между заповедниками и нацпарками состоит вовсе не в том, что в нацпарки пускают всех, а в заповедники не пускают никого. Разница в том, что нацпарки изначально создавались для того, чтобы люди любовались красивыми местами, отдыхали там и знакомились с природой. Заповедники же изначально создавались для того, чтобы сохранить определенные (вовсе не обязательно самые красивые) места в нетронутом состоянии, оградить их от воздействия людей. Заповедники - это эталоны дикой природы, где ведутся бессрочные многолетние наблюдения за ходом естественных природных явлений. 
Представление о том, что нац.парки – правильная и прогрессивная форма охраны природы, а заповедники – отсталая и косная, совершенно не соответствуют действительности. Что лучше и прогрессивнее: классическая музыка или джаз? самолеты или корабли? джинсы или длинные платья? Ничто не лучше и не хуже, все хороши по своему и на своем месте, и в деле сохранения природы нужны и заповедники, и национальные парки. Не вместо друг друга, а вместе, в сочетании друг с другом.







В России, как видно из приведенной схемы, существуют и заповедники, и национальные парки. А также и другие формы охраняемых природных территорий – заказники, памятники природы и т.д. Система охраняемых природных территорий в целом это огромная, сложная и тонкая структура, описать ее подробно невозможно в рамках этой статьи. Скажем только, что решения о количестве, размере, категориях, о соотношении разных категорий охраняемых природных территорий принимаются учеными на основе многолетних и многоплановых исследований. И что исходят при этом ученые из интересов природы, а вовсе не из зловредного желания что-то кому-то запретить, как кажется некоторым обиженным гражданам. Работа российских биологов, географов, почвоведов в области создания сети охраняемых природных территорий началась более 100 лет назад и продолжается по сей день.



Российские мифы о зарубежных национальных парках
Миф российского обывателя о зарубежных национальных парках рисует их как места "публичных прогулок", где "всё для публики", "всё для народа", и где ценность природы только и рассматривается в этом контексте. Если кратко суммировать все российские мифы о зарубежных национальных парках (они же – упреки российской заповедной системе), то они сведутся к следующему:

1. Полностью закрытые для посещения природные территории (заповедники) есть только в России. В других странах все природные территории открыты для народа.
2. Зарубежные национальные парки созданы для людей, желающих знакомиться с дикой природой. Иного оправдания существованию охраняемых природных территорий нет и быть не может. Каждый гражданин страны (=налогоплательщик) имеет право пользоваться тем, за что платит деньги (=налоги) для своего удовольствия.
3. В зарубежных национальных парках животные не боятся людей, и это хорошо и правильно. В российских заповедниках животные людей боятся, и это плохо. Значит, заповедник плохо работает, и зачем он такой нужен.
4. Зарубежные национальные парки зарабатывают на показе дикой природы огромные деньги. А наши заповедники только ноют, что они бедные. Пусть тоже зарабатывают, вот же есть положительный пример.

Собирательный образ зарубежного нац.парка в отечественном сознании сводится к такой примерно картинке:





Нац.парк им.Крюгера, ЮАР. 

Что тут не так?



Зарубежные национальные парки. Базовый ликбез
За рубежом, так же, как и в России, есть разные типы охраняемых природных территорий. Они и называются по-разному: Recreaction areas, National preserves, National wilderness, State parks и т.д. Но в международный обиход вошло именно словосочетание «National park», и «национальными парками», не углубляясь в тонкости, люди называют самые разные охраняемые территории. Расположенные в самых разных биотопах и имеющие разный охранный режим. «Национальный парк» в просторечии - это и африканская саванна, и канадская тайга, и сафари-парки, полные развлечений для туристов, и полностью закрытые для посетителей территории.



Национальный парк Серенгети, Танзания.

Однако в основу образа среднестатистического зарубежного нац.парка в российском сознании легли – вероятно за счет своей яркости и экзотичности – африканские сафари-парки, именно в таком парке сделаны приведенные выше фотографии. Надо ли говорить, что ожидать подобных аттракционов на российских охраняемых территориях бессмысленно, независимо от того, пускают туда туристов или нет, по причинам чисто биологическим? В африканской саванне много крупных животных, притом ведущих дневной образ жизни, притом в безлесном, полностью просматриваемом ландшафте - естественно, что их проще увидеть, чем куда более мелких по размерам и ведущих сумеречный или ночной образ жизни жителей северной тайги.





Нац.парк Денали, Аляска. Фото Константина Михайлова

Свои национальные парки есть и в Китае, и в Южной Корее, и в Японии, и во многих других странах. Чтобы описать все их возможные варианты понадобится толстая книга.





Чжанцзяцзе – первый национальный парк Китая. Парк внесен в список Всемирного природного наследия ЮНЕСКО.

Мы же сосредоточимся на описании национальных парков США – тех самых, которые чаще всего приводят в пример – и ставят в укор – заповедникам России.



Природа для народа?
Правда ли, что национальные парки США служат исключительно интересам людей, желающих отдыхать на природе?
Более 100 лет назад первые американские национальные парки действительно создавались в первую очередь для людей, и их успех определялся количеством посетителей. Конечно, природа там охранялась, но это было вторичной целью. Природу охраняли именно для того, чтобы парк сохранял туристическую привлекательность. Этой цели все и подчинялось - в каждый парк прокладывали дороги, строили там гостиницы и рестораны.
Именно таким был создан в 1872 г. первый в США и первый в мире национальный парк – Йеллоустонский. На его территории находится несколько отелей, кемпинги, магазины, заправочные станции, информационные центры. Через парк проходит несколько асфальтированных дорог общей протяженностью около 500 км.



 

Отели в Йеллоустонском национальном парке

Но уже с 1930-40-х гг. представления американских биологов о назначении нац.парков начали меняться. Появлялось все больше людей, которые считали, что национальные парки должны быть не просто местами для развлечения публики, а служить в первую очередь охране природы. С этого момента приоритетными в создании и организации работы национальных парков стали интересы природы, а не интересы людей. При создании национальных парков в качестве критерия брались не просто красоты того или иного места, а в первую очередь природные особенности, значение данного участка для охраны животного и растительного мира. Была свернута грандиозная программа строительства дорог в национальных парках, начатая незадолго до этого. Были в значительной мере свернуты работы по расширению туристической инфраструктуры в парках. Национальные парки стали зачастую создаваться там, где вообще не было дорог, и куда доступ был сильно ограничен.

Первым американским парком, созданным на основе приоритета интересов природы, стал Эверглейдс, Everglades National Park во Флориде, открытый в 1947 г. Территория парка составляет 6,105 км². К нему ведет единственная автомобильная дорога. За исключением главного визит-центра для посетителей и небольшого штата сотрудников, в парке отсутствует какая-либо хозяйственная деятельность и 5,246 км² парка считаются зоной абсолютно дикой природы. То есть около 85% территории национального парка полностью закрыто для посещения и фактически имеет статус заповедника.





Национальный парк Эверглейдс, Флорида, США

Труднодоступных или совсем недоступных для посетителей нац.парков в США сейчас много. Например, на Аляске есть парки вообще без дорог, а в парке Денали есть только одна дорога, но проезд по ней на личном транспорте разрешен только до 15 мили, дальше - только на автобусе нац.прака с ограниченным количеством билетов.



 

Национальный парк Денали, Аляска, США. Фото К.Михайлова

В некоторых парках формального запрета на посещение нет, но они располагаются в таких удаленных и труднодоступных местах, что это само по себе служит ограничением. Например, в нац.парке Северные Каскады много участков, куда можно попасть только пешком дня за три, и большая территория вообще без троп.





Национальный парк Северные Каскады (North Cascades National Park), США. Фото Марии Смит

Если какие-то парки начинают пользоваться слишком большой популярностью, то там вводят квоты и лотереи на посещение. И это делается не только в нац. парках, но и на охраняемых территориях с менее строгим режимом, например, на national wilderness (что можно примерно перевести как «национальная глухомань»). Чтобы отправиться в поход вокруг вулкана Рейньира, надо за полгода принять участие в лотерее, причем шанс на выигрыш не более 10%, и разрешение на посещение можно получить совсем не на то время, когда хочется.





Национальный парк Маунт-Рейнир, США, штат Вашингтон. Образован в 1899 году, назван в честь вулкана Рейнир, возвышающегося на 4392 м над уровнем моря. Фото Марии Смит.

Часто создается отличная инфраструктура в одном небольшом районе, который приносится в жертву посетителям, зато все остальное либо полностью закрыто, либо туда попасть так сложно, что мало кому удается.

На таком же принципе основана работа национальных парков Канады. «Наличие туризма в парке не означает, что этот туризм разрешен повсюду, - рассказывает Елена Крейцберг, сотрудник Канадского общества парков и дикой природы. - Например, в национальном парке Гатино рядом с Оттавой существует 9 зон с различным режимом пользования. 75% территории парка находится под строгим режимом охраны, куда доступ туристам запрещен. А на 50% территории парка даже для сотрудников доступ ограничен и разрешен только по специальным пропускам для проведения научной работы.
Каждый парк имеет свои планы управления, которые обновляются каждые 10 лет с учетом требований времени и новых реалий охраны. Если в прошлом планы были больше направлены на развитие рекреационной деятельности, то сейчас они, в первую очередь, сфокусированы на охране. И не только на охране в самом парке, но и за его пределами, так как концепция экологической целостности предполагает планирование на ландшафтном уровне и создание коридоров, которые позволяют связать все охраняемые территории в единую сеть, обеспечивающую целостность природных процессов».

Описывая изменение подхода к охране природы, профессор экологии Олин Юджин Родес (Университет Пурду, США) говорит: «Мы выросли довольно быстро из простой колонии до мировой суперколонии. И мы сделали много ошибок на пути. Опыт проблем, с которыми мы имеем дело, мне кажется, мог бы пригодиться в других странах. Мы не обладали предвидением - не сохранили определенных местообитаний. Во многих случаях мы развивались быстро и эксплуатировали территории, основываясь исключительно на экономических потребностях, практически не принимая во внимание необходимость сохранения местообитаний и видов, ассоциированных с этими местообитаниями. Мы заплатили за это немалую цену, и в одних случаях имеем исчезнувшие виды и виды под угрозой исчезновения, а в других - ситуации, где взаимоотношения интересов человека и природы очень напряжены, и разрешение этой напряженности стоит немалых средств. Если бы мы имели больше предвидения, во многих случаях не имели бы тех конфликтов и экономического "груза", что мы имеем сейчас… У нас все еще есть немалые ресурсы, но теперь мы понимаем - многое мы бы делали раньше по-другому, будь у нас возможность заглянуть в будущее».

Сегодня лишь некоторые из старых национальных парков США, исторически возникшие для публики, как тот же Йеллоустон, продолжают работать примерно в таком же виде, как были созданы. Главенствующей тенденцией в США давно стало создание национальных парков ради природы, а не ради людей. Хотя название «национальный парк» сохранилось, но реально многие новые нацпарки США на 2/3 фактически являются заповедниками. И такое изменение в идеологии природоохраны произошло отчасти под влиянием примера сети заповедников России.

Рассказывает Олин Юджин Родес: «Система заповедников очень важна и ценна. Она служит эталоном, группой контроля и является огромным ресурсом не только для русских, но и для всего мира. Экосистемы, которые вы охраняете и изучаете, могут не существовать в других частях мира совсем. На уровне экосистемы вы попытались сохранить все уровни биологической организации».

Сейчас не только в США, но и в других странах, в том числе, в Африке и Азии, даже в самых посещаемых нац.парках есть зоны, полностью закрытые для туристов.



«Гуляй, Вася»?
Теперь, когда мы познакомились с базовой идеологией американских и канадских нац.парков, давайте узнаем о правилах их посещения. Правда ли, что это места для публичных прогулок, которые «свободно посещает» масса туристов?

«Когда наша компания решает, куда пойти в ежегодный недельный поход, то общая идея: ох, только не в нац. парк, где все эти регуляции, пошли лучше куда попроще, чтобы можно было хотя бы свободно решать, где палатки ставить. Нац. парки - это головная боль с точки зрения организации маршрута. Например, невозможно не пройти свой дневной маршрут, ибо место ночевки зарезервировано заранее. А обстоятельства бывают разные, и погода бывает разная. Да и костер пожечь хочется. А за нелегальный костер штраф до 10 тысяч долларов с группы и обязательный тюремный срок в 30 дней...» - рассказывает биолог Мария Смит, научный сотрудник Орегонского Университета Здоровья и Науки.

Как мы уже сказали, существенная часть площади американских национальных парков вообще закрыта для посещения. Но и на доступных для туристов участках действуют очень жесткие правила и ограничения.
Во всех нац парках США для походов длиннее одного дня и ночевок в диких местах требуются разрешения, и количество этих разрешений ограничено. Если квота на день выбрана, то ночевка в этот день уже невозможна.
Палатки можно ставить только в специально обустроенных местах. Во многих из этих мест категорически нельзя жечь костры. Кстати, летом, если сухо и жарко, то костры запрещено жечь не только в нац.парках, но вообще везде, даже на собственной даче. Если костры жечь все-таки можно, то только в специально оборудованных местах, и дрова, скорее всего, придется покупать. Вокруг могут валяться кучи дров, но собирать и жечь их нельзя. Бывает также, что нельзя жечь дрова, привезенные из других мест, только из деревьев, которые выросли здесь же.
Во многих парках запрещены собаки и другие домашние животные. Там, где собаки разрешены, ходить с ними можно только на поводках, по определенным тропам, и на каждом повороте дорожки будет стоять контейнер с мешочками для сбора экскрементов.
На альпинистские восхождения в нац парках правила еще строже: надо получать разрешения, платить взнос в 15 долларов на спасателей, и выносить с собой весь мусор, включая специальные синие мешки с отходами жизнедеятельности. Рэйнджеры нацпарка могут проверить наличие этих синих мешков, чтобы люди не справляли нужду на леднике, из которого вода потом пойдет в речку.
Вот Национальный парк Арки (Arches National Park). Этот кусок парка называется Огненная Печь - массив узких гребней из песчаника и тесно поставленных шпилей, которые образуют узкие извилистые каньоны.





Национальный парк Арки (Arches National Park), США. Фото М. Смит.

Попасть в эту часть парка можно только по специальному разрешению. Чтобы получить разрешение, надо придти в центр к рейнджерам, просмотреть фильм о правильном поведении (ходить только по скалам или песку, по газонам не ходить, цветы не мять, к другим людям и группам не приставать…), заплатить по $4 с человека, и только тогда вам дадут разрешение. И только при условии, что квота на данный день еще не выбрана.

Во всех парках запрещено использование фотовспышки, съемки с использованием квадрокоптеров, курение, в том числе, и электронных сигарет.



 



Перечислить все правила и ограничения невозможно – их очень много, для каждого парка они могут отличаться, они могут меняться в зависимости от времени года, погодных условий и т.п. Но четкий регламент нахождения человека внутри парка есть всегда, пребывание в стиле «гуляй, Вася!» на территории национального парка невозможно. И это первое.

Второе – правила эти четко и подробно прописаны на сайтах нац.парков и на стендах, размещенных на самой территории. Причем, это не просто табличка со словом «нельзя», а внятное объяснение, почему именно нельзя, чтобы люди понимали в чем смысл ограничений.



 



Третье – соблюдение правил жестко контролируется. Контролем занимаются рейнджеры, патрулирующие территорию и имеющие боевое оружие. Любое нарушение наказывается штрафом, и не символическим, а очень солидным. За мусор, за костер, за кормление животных, за парковку в неположенном месте… Кроме денежных штрафов, нарушителей заносят в компьютерную базу, и это сулит гораздо большие неприятности, чем штраф – попав «в компьютер» за уголовные или административные нарушения человек практически лишается возможности устроиться на приличную работу или сделать политическую карьеру.





Национальный парк Секвой (Sequoia National Park), Калифорния. Штраф за выбрасывание мусора 1000 долл.

Четвертое – и, может быть, самое для нас удивительное – все правила и ограничения обязательны для всех, хоть для дворника, хоть для министра. Нет разделения на элиту, которой можно, и всех остальных, которым нельзя. Если экскурсии в нац.парке разрешены, то для всех. Если запрещены, то тоже для всех, без исключений. Статус или количество денег у посетителя вопрос «можно или нельзя» не решают.



Страна непуганых зверей

Теперь давайте посмотрим, действительно ли в зарубежных нац.парках животные не боятся людей и правильно ли вообще стремиться к тому, чтобы они людей не боялись?

Во-первых данное утверждение относится не ко всем нац.паркам, а к нацпаркам Африки. Во-вторых, растиражированная формулировка «животные не боятся людей» не вполне точна даже для них. Животные не обращают внимания на автомобиль, особенно едущий. Когда он останавливается - некоторые уже боятся, некоторые нет. Но в любом случае из автомобиля туристам выходить запрещено. И сопровождающие туристов гиды постоянно следят за поведением животных и знают, к какому животному и насколько можно приближаться. Так что речь идет не столько об отсутствии страха человека, сколько о привычке животных к машинам. В условиях африканской саванны этого достаточно, чтобы туристы могли увидеть крупных животных достаточно близко. Но надо ли стремиться к тому, чтобы везде и любые животные не боялись человека?

Отсутствие у диких животных страха перед людьми это, конечно, очень мило и страшно льстит человеческому самолюбию. Однако надо понимать, что лишь очень небольшое число видов способно не бояться человека естественным образом. В первую очередь это касается очень крупных травоядных (тех самых знаменитых африканских слонов, жирафов, носорогов), для которых человек, в силу соотношения размеров, не ассоциируется с угрозой. В тех местах, где длительное время отсутствует охота, человек может восприниматься этими животными просто как незначительная деталь пейзажа.

Но для подавляющего большинства диких животных человек (в силу опять же соотношения размеров и набора других характеристик) ассоциируется либо с хищником, представляющим угрозу, либо с потенциальной добычей. В обоих случаях нормальным поведением для животного будет держаться от человека на расстоянии, готовясь либо к побегу, либо к нападению. Эти естественные стереотипы поведения у животных можно сломать длительным и стабильным отсутствием угроз со стороны человека и прикармливанием. В результате мы получим животных, удобных для рассматривания и фотографирования, но переставших быть дикими. Хорошо ли это? Нет, это не хорошо.

Это не хорошо для животного, которое может в любой момент выйти за границу нац.парка или заповедника и попасть в совершенно другую ситуацию, где отсутствие страха перед людьми приведет к его гибели. И это не хорошо для человека, который, вследствие регулярного прикармливания, начинает накрепко ассоциироваться для животного с едой, - и в какой-то момент сам станет этой едой. Животному совершенно безразлично ваше мнение о себе как о царе природы и венце творения. И ему совершенно безразлично, кормите вы его специально захваченной из дому сосиской или такой сосиской будете вы сами. Достаточно устоявшейся ассоциации человек=еда, и медведь обеспечивает себе «Завтрак туриста», вытащив туриста прямо через окно автомобиля (реальные случаи).

По этой причине на территории зарубежных нац.парков строжайше запрещено не только кормить животных (даже самых мелких и безобидных, вроде белок и евражек, даже мелких птиц), но и оставлять продукты в палатках. Рейнджеры имеют право проверять палатки и взимать штрафы, весьма ощутимые. Например штраф за покормленного бурундука в разных парках США составляет от 100 до 500 долларов.







На табличках, расположенных на территории кэмпингов в парках обязательно есть разъяснения, почему именно нельзя кормить животных, - "вы меняете поведение животных, входя с ними в контакт, что категорически недопустимо на территории парков!».
В американских нацпарках запрещено не только кормить животных, но и вообще приближаться к ним, идти к ним навстречу, следовать за удаляющимся животным. В парках, где животных очень много, типа Йеллоустоуна, рейнджеров тоже очень много, и как только на дорогу выходит стадо бизонов, приезжает рейнджер и следит, чтобы народ к бизонам не лез. То же и с медведями, - рейнджеры приедут и отгонят самых любопытных туристов. Даже профессиональные фотографы, которые записываются в очередь за несколько лет, чтобы получить право снимать в национальном парке Денали, не имеют права при съемке зверя сходить с дороги. Не только кормлению, но и сохранению дистанции между человеком и животным придается очень большое значение, в том числе и тогда, когда животное не опасно для человека.

А уж когда речь идет о заповедниках, то раздающиеся время от времени упреки в том, что животные в них боятся людей, надо и вовсе расценивать как комплимент. Напомним, заповедники - это эталоны дикой природы, где не допускается любое вмешательство человека в жизнь природы, любое прямое, и уж тем более визуальное и контактное взаимодействие с диким зверем, которое может изменить восприятие зверем человека и через это – поведение зверя при встрече с другими людьми. Когда животные в заповедниках человека боятся, этому можно только радоваться. Значит, они остались настоящими дикими животными с сохраненными инстинктами.



Природа – источник прибыли?
Наконец, наше любимое, про деньги. Правда ли, что национальные парки – выгодный бизнес?

Действительно, нацпарки могут быть вполне прибыльными, и являются таковыми в некоторых странах. Например, в Кении, где доход от туризма составляет значительную часть госбюджета. Основной поток туристов в эту страну едет именно на сафари.
Но с национальными парками США и Канады дело обстоит иначе. Все они находятся на государственном обеспечении, причем субсидирование их постоянно увеличивается. Доход от туризма составляет лишь небольшую часть бюджета: около 17% в парках Канады и 18% в парках США.

Все американские нацпарки находятся в ведении Службы национальных парков США. Это федеральное агентство страны, управляющее не только национальными парками, но и многими национальными памятниками и другими охраняемыми и историческими объектами. С деятельностью Службы можно познакомиться на сайте www.nps.gov/index.htm , там же есть данные по бюджету нац.парков www.nps.gov/aboutus/budget.htm Служба национальных парков является отделом Министерства внутренних дел США. Кроме этого у каждого штата есть свои парки - State Parks - которые они сами финансируют. То же самое на уровне округа и муниципалитета. Любой парк может также получать пожертвования от частных лиц.

Государственное финансирование национальных парков определяет фундамент всего дальнейшего – у парков нет необходимости стремиться к большему потоку посетителей и они регулируют этот поток, руководствуясь не стремлением побольше заработать, а интересами сохранения природы. Те национальные парки, которые вообще не могут развивать туризм в силу своей специфики – например, если в них охраняют гнездовые колонии птиц, не терпящие беспокойства – могут существовать и выполнять свои задачи столь же успешно, как и активно посещаемые туристами резерваты.



Заключение. Каким путем пойдем, товарищи?
В мире существуют разные варианты отношения к природе и большой диапазон того, что в бытовом обиходе называют национальными парками. От публичных сафари-парков Африки, ориентированных на получение дохода до американских нацпарков, финансируемых государством, до 90% площади которых закрыты для посетителей. Выбор того или иного способа устройства национального парка определяется очень многими факторами. И экономическим положением страны, и уровнем общей и экологической культуры, и типом биомов в регионе, и многим другим.

Каждый имеет право на свой путь и свой выбор. Но выбор должен строиться на объективной информации. А потому, заканчивая рассказ о нацпарках США, подчеркну еще раз ключевые моменты.

С середины XX века стратегия работы национальных парков Америки и Канады основывается на приоритете интересов природы над интересами людских развлечений.

Хотя национальные парки США и Канады открыты для посетителей, эта открытость строго дозирована. От 75 до 90% территории нац.парков для посещений закрыты, то есть фактически являются заповедниками.

Даже на открытых для посещения участках нац.парков присутствие человека жестко регламентируется серьезными ограничениями.

Даже при таком жестком режиме возможность открытия нац.парков для посетителей находится в прямой зависимости от уровня экологической культуры народа. Уровень этой культуры в США таков, что посетители парков выполняют правила, даже если их никто не контролирует. Из рассказа Марии Смит: «Здесь давно и крепко ведется пропаганда о сбережении природы, бросить в лесу бумажку настолько же неприлично, как сесть какать на улице у всех на глазах. Есть пропаганда самоограничения - не ставь палатку на траве, пожалей растения, поставь палатку в пыль и грязь, природе будет от этого лучше. Не пользуйся мылом, оно запачкает речку. Не жги костер, будет горелый след… И так, постепенно, привыкаешь к несвободе, тем более, что в результате вокруг дивная чистая природа. Получаешься себе главный цербер, сам помнишь про регуляции, и все кругом такие же».

Путь развития, который выбрали в США, был выбран, в том числе, и под влиянием заповедной системы России, к которой американские биологи всегда относились с большим уважением и даже завистью. И закончить этот текст будет уместно словами Олина Юджина Родеса, профессора экологии животных Университет Пурду (США), сказанными о заповедниках России:
«Если нет заповедников - не к чему возвращаться за материалом для решения проблем будущего. Заповедники служат кладовой, но ресурсы в этом случае - виды, генетическая информация, процессы. Ваше общество в определенный момент сделает полный цикл, понимая ценность этих мест для людей. Потеряв, их невозможно восстановить. Когда общества становятся зрелыми, они начинают понимать, что охраняемые экосистемы - это здоровье планеты. И с глобальной, и с национальной точек зрения иметь эти типы охраняемых природных территорий в России важно как для российских людей, как бы ни складывалась их жизнь сейчас и в будущем, так и для населения Мира… 
Россия - не маленькая и не бедная нация. У нее огромные ресурсы и экономический потенциал. Как член мирового сообщества сильных держав Россия имеет ответственность перед самой собой и перед людьми в мире за сохранение природных ресурсов. Только через попытки людей, посвятивших себя охране природы, в любом обществе - России ли, Америке, - может сохраняться национальное наследие».

Александр Горяшко

При подготовке статьи использованы материалы и консультации:
Константина Михайлова, биолога и фотографа, автора многих очерков (для National Geographic, GEO, NaturFoto, «ЭКЗО») о заповедной России и нескольких иллюстрированных книг о животных планеты и особо красивых регионах России;
Ильи Осипова, биолога, кандидата биологических наук, на протяжении 30 лет бывшего научным сотрудником Приокско-Террасного заповедника, ныне проживающего в США;
Марии Смит, кандидата биологических наук, научного сотрудника Орегонского Университета Здоровья и Науки, г. Портленд, США;
Петра Афонина, российского зоолога, более 30 лет живущего в США, изучающего историю нац. парков США;
Елены Крейцберг, биолога, специалиста по охране природы, сотрудника Канадского общества парков и дикой природы;
Анны Квашниной, зоолога, директора заповедника «Денежкин камень», проходившей стажировку на факультет лесоведения и природных ресурсов в университете Пурду, Индиана, США.