«Экологическая цивилизация» Китая

В то время как в России практически отказались от каких-то долгосрочных целей, целиком сосредоточившись на решение текущих проблем, Китай как реально великая держава выходит в глобальное пространство с новой идеологией и амбициозными стратегическими планами.

Сибирь, Дальний Восток, – для нашей страны это и «территория мечты», и боль, и надежда целых поколений… Несметные богатства, невероятные красоты и тут же – бедность, деградация экономики и природной среды, устойчивый отток населения. Сменяющие одна другую программы развития декларируют красивые цели, но не генерируют действенных стимулов и управленческих механизмов, необходимых для рывка вперед. Общество - от ученых до Счетной палаты РФ - высказывает сомнения в реальности этих документов, в том числе последней версии Госпрограммы по развитию ДВ и Байкальского региона. Мы продолжаем наблюдать «экономику иррациональных ожиданий». Тем временем Китай как реально великая держава выходит в глобальное пространство с новой идеологией, которой не откажешь в амбициозности и креативности. Вопрос - не грозит ли России судьба не только «сырьевого придатка», но и полигона для отходов новой «экологической цивилизации»?

В марте 2015 г. КНР выпустила два основополагающих документа стратегического планирования. Внутри Китая важнейшие последствия будет иметь «Позиция ЦК КПК и Госсовета КНР об ускорении строительства экологической цивилизации», выпущенная во исполнение решений 18-го съезда КПК. Руководство осознает, что без решения основных экологических проблем страну, несмотря на экономические и политические успехи, ждет чудовищный крах, и он не за горами. Главная идея реформы - внедрение экологических ценностей и задач во все аспекты развития общества и воспитания людей. Цели экологической цивилизации и ранее заявленного «средне зажиточного социалистического общества» будут взаимно адаптированы. Позиция по предлагает 10 жестких мер по созданию системы экологической ответственности и новых природоохранных стандартов. Они касаются энергоэффективности, ресурсосберегающих технологий, безотходных производств, экологического зонирования территорий, назначения пределов допустимой нагрузки на природные объекты, внесения экологических критериев в систему аттестации госслужащих всех уровней и т.д. Всего «Позиция» содержит 30 задач и считается «дорожной картой» для государственного планирования.

Многие высшие чиновники КНР, живущие с респираторами в центре Пекина, считают, что долгосрочное стремление к росту ВВП по экстенсивной модели развития привело к серьезным экологическим проблемам. В марте член Политбюро КПК вице-премьер Чжан Гаоли заявил: «Мы заплатили слишком высокую цену за экономический рост», имея в виду его негативное влияние на экологическую обстановку. Заметим, что Чжан Гаоли является основным переговорщиком по газовым контрактам с Россией, которые призваны снизить зависимость Китая от угля и тем уменьшить загрязнение воздуха и воды.

Задачу более рационального распределения производств и снижения нагрузок на среду на территории страны, при сохранении темпов роста, решает параллельная масштабная программа «Шелковый путь», которой и посвящен второй мартовский государственный документ.

Китай отдает себе отчет в том, что берет на себя миссию катализатора «новой модели мирового менеджмента», в условиях, когда старые модели забуксовали в кризисах. И, судя по реакции большинства стран региона, они готовы участвовать в таком эксперименте. При этом Китай довольно убедительно утверждает, что Шелковому пути прочие интеграционные потуги – только подспорье: ШОС - цементирующая основа, «Степной путь» Монголии - северное спрямление, Евразийский экономический союз - пространство без таможенных барьеров.  Россия будет далекой северной периферией этого огромного поля действий, но и для нее развернуты большие планы. Нам «разрешили» строить за свои деньги газопровод «Алтай» - с ним хорошо сочетается прямая дорога в западную Сибирь. КНР также хочет «улучшить железнодорожное сообщение и сотрудничество Хэйлунцзяна, Цзилиня, Ляонина с Дальним Востоком РФ». Согласно частным российско-китайским договоренностям, партнеры начнут создание в России дорог и портов для экспорта кокса, нефтеперерабатывающих заводов, золотых рудников, марганцевых и иных сырьевых производств. Возможно, все это поможет Китаю более эффективно строить у себя дома экологическую цивилизацию.

К «иным сырьевым производствам», прежде всего, относятся лесозаготовки на территории России. Китай до сих предъявляет высокий спрос на лесоматериалы. В то же время на своей территории он практически прекратил вырубку лесов, в основном  из экологических соображений. Есть все основания опасаться, что следствием создания «экологической цивилизации» в Китае станет значительное увеличение рубок леса на территории России для экспорта в КНР. Но этот рост на Дальнем Востоке уже сейчас опасен для сохранения биоразнообразия и экосистемных услуг. Один из путей преодоления этой асимметрии – создание совместных предприятий по глубокой переработке древесины на российской территории. Однако, таких предприятий в Сибири и на Дальнем Востоке очень немного, и результаты их работы далеки от декларируемых.

Ярким примером может служить проект создания Амазарского целлюлозного завода в Забайкальском крае. В течение десяти лет реализация проекта крупного лесопромышленного кластера, включающего целлюлозный завод, сводилась к банальному экспорту необработанной древесины в КНР. При поддержке региональных властей проект был включен в список приоритетных, получив соответствующие льготы, что сделало этот экспорт еще более рентабельным для его бенефициаров (ООО «Полярная»), но сократило платежи в бюджет страны за арендованные участки. Более того, его инициаторам удалось открыть зимний пограничный переход через Амур на участке Покровка-Логухэ, который несколько лет функционировал практически только для вывоза древесины. Сейчас переход закрыт, но предлагается построить мост через Амур для этих же целей за счет китайских инвестиций. Есть опасность, что под видом обеспечения завода, но для экспорта древесины в аренду китайским фирмам в Забайкалье может быть передано до4 млн га тайги, причем половина из них - территории традиционного природопользования эвенков.

Проекты типа Амазарского способны напрочь подорвать доверие к идее «зеленого» Шелкового пути, приводя не к модернизации и развитию, а к социально-экологическому кризису. Чтобы обеспечить положительные результаты, необходимо изменить ориентацию институтов, регулирующих международные экономические отношения. В официальной концепции проекта слова «экология, охрана среды и биоразнообразия» встречаются на каждой странице. Тем не менее разделов «развитие зеленой экономики» и «охрана окружающей среды» в китайском документе нет. Это не может не настораживать. России и другим странам Шелкового пути необходимо договориться с Китаем о социально-экологических стандартах сотрудничества, не менее жестких и прогрессивных, чем те, что Китай задумал внедрить у себя на территории. В противном случае все то, что будет отторгнуто Китаем, выплеснется к соседям – и в России и в Монголии процесс этот уже идет.

Китайское руководство видит эту проблему. В 2013 г. Министерства торговли и охраны окружающей среды КНР опубликовали «Руководства по охране окружающей среды при осуществлении иностранных инвестиционных проектов и сотрудничества», предписывающие китайским компаниям «своевременное выявление и упреждение экологических рисков, поддержания устойчивого развития в принимающих странах». Эксимбанк КНР еще в 2008 г. декларировал свое право инспектировать проекты и объекты за рубежом до, во время и после их создания на средства займов, требовать исправления нарушений, прерывания контрактов и раннего возврата средств при неисполнении требований т.д. Банк обязывает проводить ОВОС международными консультантами. Пристальное внимание государства к экологической ответственности китайских компаний создает возможности для конструктивного диалога с инвесторами из КНР в России, которые, при определенных усилиях, могут принести положительные результаты.

Тем не менее на политическом уровне в концепцию Шелкового пути должен быть внесен внятные механизмы приоритетного "зеленого кредитования", стратегической экологической экспертизы и ОВОС обязательным общественным обсуждением для всех проектов Шелкового пути, каким бы финансовым механизмом они не обеспечивались. Внести это может как Китай, так и страны которые он призвал к "со-творению" Шелкового пути, например Россия председательствующая сейчас и В ШОС и в БРИКС

Ирина Глазырина, д.э.н. ИПРЭК СОРАН, Чита.

Евгений Симонов, д.о.п., Коалиция "Реки без границ", Дальний 

(Полный текст см Глазырина И.П., Симонов Е.А. «Экологическая цивилизация» Китая: новые вызовы или новые перспективы для России?// ЭКО. - 2015. - №7.)