Почистить список

8 декабря 2016 года на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека вновь остро обсуждался  закон об "иностранных агентах ".

Приводим некоторые выдержки из стенограммы заседания:

М.Федотов: Говоря о невыполненных президентских поручениях, нельзя обойти навязший на зубах вопрос о пресловутых иностранных агентах. Год назад Вы поручили его уточнить, убрав оттуда всякую правовую неопределённость, которая, как учит Конституционный Суд, прямой путь к произволу. Смело могу утверждать: Ваше поручение выполнено, но исключительно формально. Фактически проблемы только усугубились. Например, благотворительный фонд основателя «ВымпелКома» Дмитрия Борисовича Зимина «Династия». Он перевёл со своего счёта в кипрском офшоре деньги фонду «Либеральная миссия», основанному присутствующим здесь, сидящим рядом со мной Евгением Григорьевичем Ясиным. На эти деньги ясинский фонд собирался проводить научные семинары. Минюст счёл это политической деятельностью и включил оба фонда в реестр иностранных агентов. Узнав об этом, Евгений Григорьевич Ясин вернул деньги Дмитрию Борисовичу Зимину, и фонд «Либеральная миссия» был Минюстом из реестра исключён, а фонд «Династия» оставлен. Почему – никто не знает.

Более свежий пример. «Экологическая вахта по Северному Кавказу», глава которой входит в Совет по правам человека и при губернаторе Краснодарского края, и при главе Республики Адыгея. Недавно эту НКО тоже внесли в этот реестр. Почему? Я прочитал внимательно акт местного управления Минюста. Там написано, что глава организации участвовал в двух митингах. Что это были за митинги? Один митинг был посвящён вырубке деревьев вдоль улицы в городе Краснодаре. Митинг был санкционирован, согласован, в митинге участвовало 48 человек ровно, это написано в акте. Второй митинг касался огораживания берега озера в том же городе Краснодаре. Этот митинг собрал 47 человек. Вот вся политическая деятельность, которая есть налицо, никакой другой в акте нет.

Я вспоминаю Ваши слова о том, для чего нужен этот закон, – для того, чтобы оградить наши внутриполитические дела от вмешательства иностранных государств. Задача понятная, простая, ясная, законная, справедливая. Но при чём здесь митинг, законный, согласованный митинг против рубки деревьев на улице города Краснодара?

Подсчитано, что примерно треть всех включённых в реестр организаций – это экологические некоммерческие организации. Притом что охрана природы – это прямо написано в законе – не относится к политической деятельности. Но, тем не менее, причина очень простая – проще и дешевле включить экологическую НКО в реестр, чем решать поднятые ею природоохранные проблемы.

Поэтому, Владимир Владимирович, большая просьба поручить Сергею Борисовичу Иванову, Специальному представителю по природоохранной теме, по экологии и транспорту, чтобы он вместе с Минюстом почистил список этот от экологических организаций, которые туда попали просто по ошибке, по недосмотру, по лености ума. Это будет хорошим вкладом в Год экологии и в формирование практики государственно-общественного партнёрства. Потому что мы все говорим о государственно-частном партнёрстве – хорошее дело, но нужно ещё развивать и государственно-общественное партнёрство. Вот такое наше предложение.

В.Путин: Теперь по поводу иностранных агентов, НКО, работающих в экологической сфере. Сергей Владиленович уже имеет такую просьбу и поручение с моей стороны в целом посмотреть на этот закон ещё раз. Давайте мы туда включим Сергея Борисовича, который занимается целенаправленно экологией.

Е.Ясин: Дорогой Владимир Владимирович, у нас просьба к Вам помочь каким-то образом «Левада-Центру», известному социологическому центру, в его дискуссиях с Минюстом по поводу признания иностранным агентом.

Я просто коротко очень скажу. «Левада-Центр» – это лучший социологический центр в нашей стране. Ученые больше всего доверяют ему. Я сам пользуюсь, я и другими пользуюсь, но этот наиболее доверенный и мирового уровня. Поэтому надо как-то помочь.

Я понимаю, что это независимый центр, иногда появляются какие-то вещи, может быть, неприятные для федеральных властей, но, с другой стороны, я бы сказал так, что это просто его знак независимости, и он в этом смысле оставляет очень серьезную долю видения России как демократического государства. Я себе не представляю, скажем, если мы исключим возможность существования таких организаций, как «Левада-Центр» или «Мемориал», что мы от этого выиграем? Я себе не представляю. Поэтому я к Вам обращаюсь с сердечной просьбой по этому вопросу.

Я смотрел документы обвинения и возражения против них, они на самом деле очень сомнительные.

В.Путин: Да, есть проблема, точно.

Н.Евдокимова: Уважаемый Владимир Владимирович!

Очень логично сейчас мое выступление после того, как мы говорили про свободу СМИ, давайте проговорим про свободу общества. Я все о тех же самых иностранных агентах – эту тему сегодня уже начал и Михаил Александрович, и Евгений Григорьевич. Я хочу продолжить, но продолжить уже не с точки зрения изменения закона, мы его доизменялись, дальше некуда, – я хочу о правоприменительной практике поговорить.

Мы с Вами, уважаемый Владимир Владимирович, имеем одну и ту же альма-матер, поэтому я хочу как юрист к юристу к Вам обратиться. Итак, правоприменительная практика очень важна. Даже иногда бывает значительно важнее, чем сам закон, мы с Вами это прекрасно понимаем. Так вот давайте посмотрим, как она выполняется на деле.

Итак, в самом законе есть некие исключения в видах деятельности, которые не могут трактоваться как политическая деятельность, и это абсолютно правильно. И какие же это виды деятельности? Это виды деятельности, которые связаны с социальной поддержкой инвалидов, пропагандой здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защитой растительного и животного мира, благотворительной деятельностью. Мы имеем целый ряд организаций, которые занимаются деятельностью, не могущей по закону рассматриваться как политическая, тем не менее рассматривается. Мы с вами помним, для того чтобы получить статус организации, исполняющей функции иностранного агента, нужны фактически два фактора: первый – получать деньги (иностранные, международные и так далее), и второй – заниматься политической деятельностью. Как раз о втором я хочу поговорить.

Итак, там говорится о науке, которая не может быть признана политической деятельностью. Но уже говорил Михаил Александрович о Фонде некоммерческих программ Дмитрия Зимина. И я бы еще хотела поговорить о двух организациях в нашей стране, занимающихся социологическими исследованиями, которые очень важны для принятия решений, потому что они держат пульс общества, чтобы понимать, как те или иные решения будут им восприняты.

М.Федотов: Наталья Леонидовна, про «Левада-Центр» уже сказали.

Н.Евдокимова: Я хочу сравнить вот тот «Левада-Центр», о котором уже говорил уважаемый Евгений Григорьевич, и ВЦИОМ. Делают одно и то же, деньги получают из одних источников. Один – иностранный агент, другой – нет. Почему? Потому что у них разные исследования? Нет, исследования они примерно одни и те же проводят. Таким образом, сам закон избирательно применяется, и это плохо. Я не хочу, чтобы ВЦИОМ, не дай бог, записали в иностранные агенты. Это не кляуза и не жалоба. Я просто хочу показать, что есть такие вещи, на которые надо обращать внимание.

Или, посмотрите, здравоохранение, профилактика охраны здоровья граждан, пропаганда здорового образа жизни. Есть в маленьком городочке Чапаевске такая городская общественная организация, как Ассоциация медицинских работников города Чапаевска. Уж, Господи, Боже мой, какие иностранные агенты! Так и записано. Видно, больше в городе никто не получает иностранных денег, и этот город, понимаете, не может заявиться, что у него нет иностранных агентов. Надо же следовать традициям Москвы и Санкт-Петербурга. Или Свердловский областной общественный центр – «Эра здоровья».

Больше всего меня поразило вот что, уважаемый Владимир Владимирович. СПИД – очень серьезная тема сейчас в стране, да не только в стране, в мире. Мы посещали Свердловскую область, в частности Екатеринбург. Мне не даст соврать Раиса Тимофеевна, серьезная ситуация со СПИДом. Это вообще очень серьезно, это угроза национальному здоровью. Пять организаций я обнаружила в реестре организаций, исполняющих функции иностранного агента, которые занимаются СПИДом. Да, они получают иностранное финансирование, но они борются с этим явлением, с этой жуткой болезнью. Мне кажется, это просто абсурдно, я уже не говорю, негуманно.

Далее. Есть организации, которые вообще называются замечательно – это Общественный благотворительный спортивно-патриотический молодежный центр в Алтайском крае «Арктика». Все написано: и региональный, и спортивный, и патриотический, и молодежный, нет-таки – иностранный агент. Что они могут делать такого незаконного? Я не понимаю.

Я уже передала свою записку уважаемому Сергею Владиленовичу. Мы с ним договорились, если будет такое поручение, все-таки посмотреть уже не на сам закон, а как он исполняется. Абсурдные вещи, когда люди понимают, что они не занимаются никакой политической деятельностью, а их туда приписывают. И при этом они теряют свой статус.

Я могу еще обратить Ваше внимание, мы помним, что майское постановление Конституционного Суда Российской Федерации 2014 года признало, что само название, сам статус «иностранного агента» не противоречит Конституции Российской Федерации. Но при этом очень важно, что в мотивировочной части этого постановления записано следующее, что при этом никакой дискриминации по отношению к общественным некоммерческим организациям, исполняющим функции иностранного агента, по отношению к некоммерческим организациям, таковые функции не исполняющим, не может быть. И это правильно. Ведь говорили только о прозрачности. Такое название, значит, ты получаешь деньги и занимаешься политикой.

Собственно, о прозрачности работы этих организаций. Что мы имеем на самом деле? На самом деле мы имеем уже пять действующих законов и один проект закона, который дискриминирует эти организации, там четко прописано «и некоммерческие организации, исполняющие функции иностранного агентства». Я не буду все перечислять, потому что на меня уже строго смотрит Михаил Александрович. Я хочу только о двух из них сказать. Первый закон, который вступил в действие, о некоммерческих организациях в части установления статуса некоммерческой организации исполнителя общественных платных услуг. Очень важная вещь. Я очень рада, мы давно за это боремся.

М.Федотов: Общественно полезных услуг.

Н.Евдокимова: Общественно полезных, а я как сказала? Это потому что Вы на меня так смотрите.

В.Путин: Оговорка по Фрейду.

Н.Евдокимова: Это очень важная вещь, потому что государство должно передавать часть своих функций гражданскому обществу. Собственно, за это и боремся. Но до этого у нас было название – социально-ориентированные организации. Социально-ориентированные организации – это те организации (и там перечислены виды их деятельности, они как раз пересекаются с теми, которые не могут быть признаны политической деятельностью), которые имели некий привилегированный статус по отношению к другим, потому что государство брало на себя обязанности им помогать, как организационно, так и материально.

Но часть этих социально-ориентированных организаций оказались иностранными агентами. Ввели новый закон, в котором четко написано, что этой организацией, исполняющей общественно полезные услуги, иностранный агент быть не может. То есть, понимаете, ущемление прав организаций, которые по Конституционному Суду признаны не дискриминационными, существует. И мне бы хотелось, чтобы Вы, уважаемый Владимир Владимирович, на это обратили внимание, потому что юридически здесь есть некие неправильности.

Я прошу, Владимир Владимирович, обратить внимание на правоприменительную практику достаточно серьезного закона, я бы его, честно говоря, отменила, чтобы не ставить в смешное положение и органы власти в том числе.

В.Путин: Поскольку Вы юрист, мы с Вами будем говорить на одном языке. Вы упомянули о том, что есть какие-то ограничения по поводу организаций, признанных иностранными агентами, и другой закон запрещает им заниматься общественно полезными услугами. Здесь два юриста, три мнения как минимум. Смотрите, если организация признана иностранным агентом, это значит, она занимается политикой на иностранные деньги. Но это совсем не значит, что она должна заниматься общественно полезными услугами, если занимается политикой. Другое дело, можно оспорить само решение, является ли она таковым или нет, но это вопрос дискуссионный.

О чем я хотел сказать? Здесь у нас камеры все время работают, я бы сказал без камер более откровенно. Я с одним из своих коллег недавно беседовал как раз по поводу нашего влияния на какие-то политические процессы за рубежом, я ему говорю: «А вы что делаете? Вы постоянно вмешиваетесь в нашу политическую жизнь». А он мне говорит: «Это не мы, это общественные некоммерческие неправительственные организации». Я говорю: «Да? А вы же им платите и инструкции пишете». Он мне говорит: «Какие инструкции?» Я говорю: «Да я же их читаю». Правда, я их читаю, потому что мои бывшие коллеги мне их приносят иногда в подлинниках, потому что в подлинниках рассылают. Первое.

Второе. Как только мы ввели определенные ограничения (чтобы вы знали, я сейчас ничего не защищаю, просто хочу, чтобы вы были в курсе), те структуры иностранных государств, которые осуществляют это финансирование, а финансирование выделяется из бюджета, иногда камуфлируется, деньги, конечный источник – бюджетные, потом они поступают по различным каналам даже вроде бы как в негосударственные организации, а уже оттуда поступают за границу, не только в Россию, но и во многие другие страны. Как только у нас вышел закон, ограничивающий такое финансирование в рамках политической деятельности в стране, появились организации, которые не подпадают под эти ограничения, сразу же были приняты решения в органах, которые финансируют эту деятельность, сосредоточить свое финансирование на тех, кому разрешено, но с соответствующим влиянием на их практическую деятельность в стране, в данном случае в нашей стране. И дело не только в нас. В некоторых странах СНГ, я разговаривал с коллегами, полное засилье. Там даже доморощенные общественные организации, настоящие доморощенные, слова сказать не могут. Засилье полное. Мы не можем такого допустить у себя в России, и никогда не допустим.

С другой стороны, я здесь не могу с Вами не согласиться, в определенной части я полностью на Вашей стороне, все эти сложности и попытки руководить нами изнутри не должны нас самих побуждать действовать абсолютно нелогично, в нарушение своих собственных реальных интересов. Не должны ограничивать деятельности реальных общественных российских организаций, не должны сводить к нулю общественный контроль или общественное влияние на наши внутренние процессы. То есть все это, все эти сложности, о которых я сейчас сказал, а они реально существуют в жизни, поверьте мне, не должны парализовать нашу деятельность по этому важнейшему направлению, которым мы все занимаемся. Здесь я полностью согласен. И точно совершенно, на это нужно посмотреть, в том числе и на правоприменительную практику. И на закон еще надо посмотреть, я думаю.