«Экологический ресурс» гражданского общества

         Из монографии Олега Яницкого "Экомодернизация России: теория, практика, перспектива".

За 20 лет работы российскими эко-НКО накоплен значительный инновационный ресурс в деле экологизации сознания и поведения граждан, особенно в отношении детей школьников и молодежи (Чепурных, 2003).

Длительное сотрудничество с зарубежными экологическими организациями и фондами дало возможность переработать, «переварить» принципы и методики этой экологизации применительно к российским условиям и что особенно важно – применительно к региональной специфике и этнонациональным особенностям малых и коренных народов. Чем раньше начинается такое воспитание и обучение, тем прочнее закрепляются его уроки.

Поэтому эко-НПО не только могут «переносить» в среду производственного персонала зарубежные новинки в области технологического знания, но и знать, как они им воспринимаются и адаптируются, а через него – и населением города.

Конкретно этот ресурс можно реализовать следующими путями. Прежде всего, воздействием на местные и региональные властные структуры. Сети НКО, все более профессионализируясь, выполняя заказы бизнеса и властных структур в части сертификации продуктов их деятельности, становятся элементами «третьего сектора». Кроме того, профессионализация в деле охраны среды всегда означает «системность», включая принятие правил игры, задаваемых «сверху». Многие лидеры эко-НКО, входя в общественные палаты и другие государственно-общественные структуры, получили возможность публично отстаивать свою точку зрения. Как считают лидеры экологического движения, от «такого контакта нельзя отказываться» (Забелин, 2006: 41–42).

Далее, это – создание публичной площадки для диалога эко-НКО и бизнеса. До сих пор ни РСПП, ни другие общественные объединения промышленников и предпринимателей никогда не обсуждали проблем экологизации бизнеса совместно с российскими "зелеными". Поэтому независимые эксперты требуют правового паритета бизнеса и НКО: «Мы намерены продвигать идею, что на некоммерческую деятельность должны распространяться …те же нормы, которые считаются естественными для бизнеса: контроль на выходе, а не на входе, индивидуальная ответственность организации за результаты ее деятельности вместо необходимости доказывать, что эту деятельность можно начать». Кроме того государство должно финансово поддерживать деятельность НКО. «Если в странах Восточной Европы доля государственных денег в финансировании некоммерческого сектора составляет до 40%, то в России – лишь 1,2%» (Аузан, 2006: 43–44).

Ресурсом для экологизации сознания является развитие бизнеса самих эко-НКО. Российские "зеленые" предполагают развивать два вида бизнеса с участием НКО:

          [1] создание государственных или негосударственных, но обязательно независимых и финансируемых из бюджета специализированных центров – экологической экспертизы, оценки рисков или др.; предполагается, что подобные организации могут работать по заказам бизнеса, региональной или муниципальной власти, а также жилищных объединений (ТСЖ, жилищных кооперативов);

[2] общественная экспертиза, как разновидность бизнеса НКО по оказанию услуг непосредственно населению, а также различным организациям, чья деятельность связана с состоянием среды обитания (страховщики, риэлторы, коллективные и индивидуальные собственники жилья).

          На муниципальном уровне общественные экологические слушания могут стать видом услуги, оказываемой эко-НКО. Лидерами движения предполагается «встроить решения, принимаемые на слушаниях, в процедуры принятия решений органами местного самоуправления». Это могут быть административные слушания (как аналог судебной процедуры) и гражданские слушания (аналог жюри присяжных). Первые более подходят для принятия конкретных решений типа «да или нет», вторые – для разработки рекомендаций стратегического характера (вопросы планирования, застройки, организации жизни местного сообщества, оценка возможных рисков, вопросы безопасности детей и т. п.) (Карпов, 2006: 26).

Далее, это развитие «неполитической политики». Выход эко-НКО во всемирную паутину, распространение сетевых форм производства экологического знания, как профессионального, так и локального, ограничивает возможности контроля за деятельностью эко-НПО со стороны властных структур. Через Интернет российские "зеленые" осуществляют образовательные программы, дистанционное обучение, обмен опытом, мобилизацию информационных и других ресурсов. Интернет-мобилизация – мощное средство пропаганды экологических знаний и культуры. Экоактивисты совмещают свою профессиональную деятельность, включающую научно-практические исследования, с гражданской и административной активностью, особенно в местных органах охраны природы. В основе такого совмещения лежат различные неофициальные личные связи, потребность местных администраций в квалифицированных специалистах и советниках, а также понимание чиновниками нижнего административного звена экологических целей и ценностей. Часто последние предлагают: «Вы, "зеленые", выступаете с инициативой, а мы вас поддержим», так что максима студенческого Движения дружин охраны природы – «У природы должны быть везде свои люди!» – действенна до сих пор.

Так, благодаря соединенным усилиям российских "зеленых", в 2005-06 гг. трасса нефтепровода Восточная Сибирь–Тихий океан была отодвинута от озера Байкал на несколько десятков километров (Рихванова, 2003).

Необходимо расширение других легальных площадок общения . Такими площадками взаимодействия "зеленых" и властных структур до последнего времени оставались Государственная экологическая экспертиза (ГЭЭ) и Общественная экологическая экспертиза (ОЭЭ), процедуры оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС), общественные слушания, референдумы и, конечно, суд. В последнее время получили распространение «административные общественные слушания» – квазисудебная соревновательная процедура, предполагающая наличие оппонента, пропонента и жюри, которая позволяет гражданам принять публичное участие в принятии экологически значимых решений.

Власть можно призвать к порядку и ее же «оружием»: посредством легальных бюрократических процедур участия населения и НКО в процессах принятия решений. Регламент всего этого процесса, начиная от фиксированных сроков оповещения населения о дате и месте общественных слушаний и до общественного мониторинга выполнения административного или судебного решения, – все должно быть регламентировано. Участие НКО в разработке этого регламента совместно с представителями компаний критически важно.

Интеллектуальный ресурс российской глубинки должен быть сохранен. Там, помимо НКО, ресурсом для экологического воспитания и образования являются школьные учителя. Сплошная компьютеризация школ позволяет как можно раньше и максимально глубоко вовлекать школьников в этот процесс. Нельзя забывать, что Россия все еще является страной малых городов, поселков и деревень, где единственными культурными ресурсами являются учителя и работники библиотек.

Вот как это конкретно представляет себе один из лидеров экологического движения в сибирской глубинке: «Должна быть живая сеть взаимодействующих экологических школьных групп, руководимая педагогом, активным, энтузиастом, который либо уже зарекомендовал себя, либо он действительно видит свою работу чуть-чуть дальше.

То есть, мотивация должна быть ориентирована на конечный природоохранный эффект… Эта сеть должна поддерживаться деятельностью педагогов, то есть методически, информационно, морально, потому что ресурсов-то немного, а вот общность – есть.

То есть поддерживать их работу, стимулировать самих ребят, чтобы они формировались как в коллективе, как лидеры, чтобы они между собой общались внутри вот этой сети… Еще нами введена такая вещь, как итоговые конференции, на которых происходит и обучение, и подведение итогов…Тем самым, я считаю, я нащупал тот оптимальный ритм, который позволяет поддерживать мотивацию и стимулировать охрану природы» (А.Д., из интервью, 2007).

Этот интеллектуальный и организационный ресурс должен быть максимально использован. Способом организации экологического воспитания местного сообщества являются микро-проекты, выполняемые на малые гранты, предоставляемые им на конкурсной основе. Проект – «лекарство» против индивидуализма, апатии, неверия и современная форма коллективизма, один из инструментов формирования этики общего блага. Одновременно проект – форма возрождения российской культуры (дружеская беседа, совместная творческая работа, коллективная релаксация – просмотр слайдов, съемка любительских фильмов, чаепития), общественные сходы, традиционные способы общественного признания и вознаграждения. В небольшом местном сообществе, особенно в российской глубинке, «индивидуальный жизненный проект», о котором так много написано западными социологами, практически нереализуем, а групповой – вполне возможен, в частности потому, что он изначально «встроен» в уклад местной жизни. Действительно, в процессе разработки такой проект, как правило, адаптируется к условиям «места» и образу жизни местного сообщества.

Как отмечали мои респонденты из Дальневосточного Приморья, «мы сначала делали самые простые проекты. Но постепенно стали добираться и до проблем, создаваемых нашему поселку региональной ТЭЦ» (М.Ц., из интервью 2007).

Для отдельной личности проект одновременно – средство развития, самореализации посредством включения в локально-глобальный активизм и способ остаться самим собой, человеком данного места. Проект, особенно в форме картирования (территории, ресурсов), составления «профиля» местного сообщества – способ структурирования мышления рядового жителя, мобилизации его творческого потенциала. Микропроект не панацея, но он – остров временной определенности жизни местного населения в ситуации быстротекущих перемен. Поэтому крайне желательно, чтобы предприятия совместно с местными администрациями выделяли бы подобные микрогранты для работы совместных экологических групп на местах.

Олег Яницкий