РОЩИНСКИЙ КЛПХ МЕЖДУ НОВЫМ И СТАРЫМ

Новые «Правила заготовки древесины» были утверждены приказом Рослесхоза 1 августа 2011 года, а зарегистрированы в Минюсте РФ 30 декабря. Документ уточняет, что заготовка древесины представляет собой предпринимательскую деятельность, связанную с рубкой лесных насаждений, их трелевкой, частичной переработкой, хранением и вывозом из леса древесины. Граждане и юридические лица осуществляют заготовку древесины на основании договоров аренды лесных участков.

Рощинский комплексный леспромхоз – крупнейший из таких арендаторов в Красноармейском районе, а также второе (после Приморского ГОКа) лесозаготовительное предприятие района, имеющее международный сертификат FSC, дающий ряд существенных преимуществ и право поставки своей продукции на экологически чувствительные рынки Европы, Америки и Японии. Мы решили обратиться за комментарием по поводу новых правил к главному инженеру Рощинского КЛПХ Игорю Кушпете. По телефону он сказал, что в правилах есть ряд пунктов, которые могут заинтересовать не только специалистов, но и рядовых граждан. Кроме того, он согласился дать свою оценку и прокомментировать отдельные моменты сложного лесопромышленного комплекса, регламентированного множеством законов, норм, правил и процедур. В ходе беседы в кабинете опытного производственника, ветерана КЛПХ мы затронули многие проблемы. Остановимся лишь на нескольких из них.

И.К. Я знаю, что вы являетесь членом экологической группы «Тайга», в свое время добившейся запрета на рубку кедра. Могу сказать, что результатом этого стало закрытие Мельничного леспромхоза, могу показать переспелый гнилой кедровник на р. Кандоме. Знаю случаи, когда срубленный кедр закапывали в землю, боясь ответственности в виде больших штрафов. Это все равно что закапывать в землю «запретную» черную икру… Но срублен тот кедр был не для коммерческих целей, а в силу производственной необходимости. Я проложил много летних и зимних дорог в тайге, спроектировал массу трелевочных волоков. В горной местности сместить дорогу из-за того, что на пути стоит запрещенное в рубку дерево, практически невозможно.

Вот и приходится бригадам идти на нарушения и ухищрения. А ведь это так не по-хозяйски! По кедру, как и по тигру, вообще много измышлений со стороны дилетантов – защитников природы. Зачастую их действия противоречат данным науки, и не только не идут на пользу окружающей среде, но даже вредят ей. Я приехал сюда молодым специалистом в 1966 году, когда работы велись на Вахумбэ возле Дальнего Кута. Могу сейчас показать эти пройденные рубками участки, которые по полноте и бонитету такие, что можно хоть сейчас осваивать. Лес восстановился. Но лесу, для того, чтобы он восстановился, нужно помогать. И это тоже – наука. Нельзя брать деньги у американцев и сажать кедр, где попало, пуская средства на ветер. Это плодовое дерево тайги наиболее уязвимо и трудно восстановимо. Должен пройти определенный цикл, начиная от стратификации семян, стадии прорастания, жизни под пологом пород-пионеров и т.д. Наше предприятие занимается лесовосстановлением. В селе Крутой Яр мы содержим питомник, площадью 70 соток.

В.З. -По большинству позиций, кроме причины закрытия Мельничного леспромхоза, я с вами согласен. Что касается кедрачей в зоне интересов Мельничного, то ведь расширение площади «Сихотэ-Алинского заповедника» за счет местных кедровников произошло ещё до создания экогруппы «Тайга». И на тот период запрет на рубку кедра был, необходим, как вынужденная мера. Запрет заставил японцев перестраивать линии переработки на другое сырье и отказаться от кедра. Но всё постепенно «устаканилось», и кедр продолжили рубить! В Москве принимались противоречивые законы без всякой привязки к местности. Но и на местах эти законы обходились.

Под статьи УК, АК попадаются те, кто мешает конкурентам, либо действует не по понятиям, без «крыши». Остальные цинично уничтожают то, что не сажали, обворовывая край, страну, своих детей, в конце концов. Кедровое деловое бревно валом катится к соседям. Согласен, кедр для внутренних нужд в ограниченных объемах рубить можно и нужно. 90% жилья у нас – деревянное. Раньше все строили из кедра, и дома стояли веками. Жилье из лиственницы – холодное, к тому же в Приморье еще надо найти качественную лиственницу. Сосны нет, елку водит, она подвержена грибковым заболеваниям, гнили, растрескиванию. Плохо местным жителям без кедрового пиловочника. Ни построить, ни поправить дом, хозпостройки. Плохо столярам, оставшимся практически без работы; пасечники страдают – лучше кедрового улья ничего не придумали. А в это время «законопослушные» рубщики закапывают кедры в землю, гниют перестойные кедрачи.

Но ведь разреши нашим ребятам рубить кедр наравне с елкой – тайге мало не покажется. Все в прожорливый Китай улетит, за любую цену, лишь бы чуть выше российской. Главный инженер отчеркнул для меня пункт 54 «Правил заготовки древесины», в котором, в частности, сказано: «В ходе проведения работ по подготовке лесосеки для заготовки древесины осуществляется… рубка деревьев на площадях дорог, волоков, погрузочных пунктов, производственных, бытовых площадках, включая породы, заготовка которых не допускается; рубка аварийных деревьев за границами лесосеки, угрожающих безопасной работе, включая запрещенные породы». Что это значит? «Нельзя, но если очень хочется, то можно».

У нас законы, в отличие от цивилизованных стран, принято читать и понимать именно так - между строк. Игорь Кушпета в целом одобряет положения этого пункта, но и он опасается, что под эту сурдинку начнут рубить без страха и кедр, и орех. Окажутся развязанными руки у безответственных рубщиков, и попрет бревно плодовых деревьев тайги в Китай с удвоенной энергией. Потому, как «вдруг окажется», что именно эти породы большей частью «угрожают безопасной работе» и встают стеной на пути волоков…Неужели нельзя ничего сделать, чтобы «волки были сыты и овцы целы»? Неужели нельзя разрешить проблему разумными методами? Можно.

Для этого нужна опять же политическая воля верхов, ибо нет на местах серьезных полномочий. Оставив эти самые подпункты, необходимо всего лишь запретить экспорт древесины кедра и даже вывоз ее с территории края. Вот тогда, при отсутствии ажиотажного спроса, в полной мере будут удовлетворены потребности территории.

Стоимость кедрового пиловочника будет разумной и приемлемой для местных жителей. Вариант хозяйский, нужный людям. Устроит ли он власть в эпоху тотального обогащения всех и вся? Не факт. Но даже по подходам к решению этого вопроса люди смогут судить власть у нас для человека, или человек лишь средство достижения и сохранения власти. Для второго случая годится поговорка: «Бизнес приходит во власть и превращает ее в бизнес». У чиновников, конечно, есть возможность не отказать прямо так сразу разумной инициативе, а затянуть принятие решения на годы. За это время кое-кто успеет заработать миллионы долларов. Потом пункт о запрете экспорта кедра можно включить, выдавая его за свое «ноу-хау», в предвыборную программу. Интересно, что в утвержденный директором Рощинского КЛПХ процедуре маркировки продукции есть пункт, касающийся так называемой «грязной древесины», отсутствующей в расчетной лесосеке.

Древесина запрещенных пород, полученная при строительстве линейных объектов – дорог, волоков, складов, должна быть направлена в ближайший пункт потребления, переработки. Продукция из нее может быть использована на собственные нужды или реализована внутри лесничества без перепродажи. Налицо цивилизованный подход сертифицированного предприятия. Но таких в районе всего два из, как минимум, двух десятков. Так что проблема легализации срубленного кедра никак не снимается с повестки дня… Коснулись мы в беседе и удешевления древесины, поставляемой из России в Китай. Кушпета пояснил, что после вступления нашей страны в ВТО китайцы ожидали снятия таможенных пошлин на границе и уронили цены на покупаемую в России древесину. Ожидания китайских партнёров не оправдались: пошлины будут действовать еще лет семь. Хотя многие дальневосточные экспортеры уже понесли значительные убытки, Рощинский леспромхоз практически не пострадал.  

Комментарий редакции

Этот спокойный диалог нашего давнего коллеги из старейшей в регионе экологической группы «Тайга» и столь же давнего оппонента в многолетнем тяжком процессе создания и становления национального парка «Удэгейская Легенда» факт во многом символичный. Он важен прежде всего потому, что показывает – от конфронтации устают все. Со временем люди, как правило, склонны забывать пережитую боль и подлость, и готовы строить отношения с чистого листа. Но есть процессы, которые раскручиваются много медленнее, чем меняется настроение враждующих людей.

Один из таких процессов – лесная сертификация по стандартам FSC – международного Лесного Попечительского Совета. В дни, когда верстался этот номер, специальная структура ASI, выдающая и отнимающая у специальных компаний, проводящих сертификационную оценку предприятий, проводила проверку одной из таких компаний – SGS, которая как раз и сертифицировала Рощинский КЛПХ. Причем основной аудит она проводила в те дни, когда еще не закончился чудовищный по своему цинизму судебный процесс общины «Удэге» против национального парка, скрыто инициированный и проплаченный руководством КЛПХ, от которого община и ее лидер, бывший работник леспромхоза, полностью зависели. Итогом процесса стал отъем самой ценной третьей части нацпарка якобы в пользу общины, а на деле – в пользу леспромхоза, который вел там беспрецедентные по количеству нарушений разорительные рубки все долгие годы, пока вопрос с созданием парка решался в Москве.

Так вот, аудиторы компании SGS, полностью проинформированные экологами об этой истории, совершенно несовместимой с требованиями стандартов FSC, и обязанные по правилам FSC такую информацию непременно учитывать, все это проигнорировали и представили в FSC отчет о том, что деятельность компании полностью соответствует высоким экологическим и социальным требованиям. Кстати, из-за ряда подобных историй в других странах, на право SGS проводить лесную сертификацию уже накладывался мораторий, и сейчас количество претензий к ее аудиторам со стороны заинтересованной общественности на Дальнем Востоке достигло критического уровня. Остается надеяться, что инспекторы ASI проявят объективность и оспорят слишком сомнительный Рощинский сертификат, несмотря на то, что в свое время чиновники МПР не сумели (или не захотели) оспорить еще более сомнительное решение Высшего арбитражного суда, лишив охраняемую природную территорию ее лучшей части.

Виктор Зайков, с. Рощино