Уроки Парагвая, или размышления о судьбе амурского соевого кластера

«Сбербанк профинансирует строительство завода по производству элитных семян сои в Приамурье. Его должны сдать к июлю 2015 года. Проект станет первым шагом к созданию многофункционального соевого кластера в регионе. Соглашение о стратегическом сотрудничестве между Дальневосточным банком ОАО «Сбербанк России» и ООО «Амур Агро Холдинг» подписано в рамках международной бизнес-конференции «Дальний Восток — инвестиции без границ», состоявшейся во Владивостоке»…

«Совокупная стоимость реализации проекта составит 1,5 млрд рублей, из них 100 млн рублей предоставит областное правительство, 96 млн даст федеральный бюджет. «Амур Агро Холдинг» вложит 1,3 млрд рублей в строительство соевого кластера в Амурской области. Реализация проекта уже началась. В его рамках к 2015 году будет построен первый на Дальнем Востоке завод по подготовке качественного семенного материала сои мощностью 50 тысяч тонн семян в год. «Использование продукции семенного завода позволит повысить урожайность посадок на 20% и более», - заявил гендиректор компании Алексей Шимчук.

Проект соевого кластера также включает строительство двух модулей завода по глубокой переработке сои, комбикормового завода и исследовательского центра сои. Амурская область традиционно была крупнейшим производителем сои на Дальнем Востоке до 2013 года, когда из-за широкомасштабного наводнения пострадало 370 тысяч га посевов сои или 58% от общей площади посевов. Весь Дальний Восток производил более половины сои в стране. В 2012 году урожай в регионе достиг рекордных 1,8 млн тонн при годовом потреблении этой культуры в стране в 3 млн тонн. Площадь посевов сои в Амурской области в 2014 году увеличилась до 700 тысяч га - на 35% относительно 2013 года»…

Такие публикации в дальневосточной прессе в последнее время стали нормой. И наши аграрники воспринимают их с естественным энтузиазмом. Ведь соя – ключевой продукт и для животноводства, и для пищевой промышленности, и важный объект экспорта, поскольку потребность в ней на рынках АТР традиционно очень велика. Во всяком случае, коль скоро для этого продукта есть доступный и выгодный рынок, земля не будет пустовать, будут работать люди, обеспечивая доходы бюджетов. Однако оптимистичные планы дальневосточных аграриев и соеводов, к сожалению, не учитывают ряд негативных тенденций мирового рынка сельхозпродуктов, на котором властвуют крупнейшие, преимущественно североамериканские корпорации типа Монсанто, Каргилл и другие. В том числе активно продвигающие на рынок генно-модифицированные сорта сои, формирующие и сомнительное качество поставляемых в Россию мясных продуктов. Главная из этих тенденций отсылает нас к подзабытым понятиям и формулам из классика капиталистической экономики Карла Маркса. Оказывается, есть в мире страны и регионы, где нашествие мирового рынка и империализма, гибельное для простых рабочих и крестьян, продолжается, и ничуть не стало менее тревожным с гибелью СССР.

Мне только что довелось проехать через всю территорию центральной южноамериканской страны Парагвай, от границ Боливийских до Бразильских. Некогда, лет 40 назад, это была зона тропических лесов, перемежающихся мелкими фермерскими хозяйствами, где производилось огромное разнообразие важных для этого региона продуктов земледелия и животноводства. А в прилегающих участках леса сохранялся весь спектр высочайшего тропического биоразнообразия. Теперь, спустя полвека господства в стране власти, прямо зависимой от гегемонии США, на сотни километров эти земли заняты бескрайними полями сои, а у дорог с убийственной регулярностью расположены те самые перерабатывающие соевые комплексы тех самых мировых монополистов агро-рынка. Чтобы разыскать среди этой соевой пустыни, дающей три урожая в год, нормального местного фермера с его семьей и нехитрым хозяйством, пришлось ехать целый день от столицы Асунсьона до бразильской границы.

Рассказ фермера о своей жизни и судьбе коллег-соседей был печален. Их земли выкуплены монополиями за бесценок под давлением проамериканских неоколониальных властей, а люди, патриоты фермерского Парагвая, разъехались кто куда в поисках лучшей жизни – в города, в Аргентину и более благополучную и независимую Бразилию, либо сидят по тюрьмам. В 2013 году страна ежедневно – вдумайтесь! – теряла 2000 гектаров своих девственных тропических лесов. То есть за год их утрачено около 270 тысяч га, все в угоду соевым плантациям и пастбищам. Те из фермеров, кто сохранил свои островки живой природы среди соевого океана, вынуждены терпеть регулярные химические обработки с воздуха тридцать раз в году – по десять опылений на один из трех урожаев сои. Мало какие из традиционных культур это выдерживают, страдают и люди, и домашние, и дикие животные, что еще ютятся в очагах естественного леса. Страна остается нищей колонией то ли США, то ли мирового империализма – кому как нравится. А фермерам остается объединяться в Ассоциации и бороться за бессмертные идеалы социализма, которые так легко отбросила далекая Россия вместе со своими историческими ошибками. 

Другой аспект проблемы – засилье генно-модифицированных продуктов. В Латинской Америке, в Европе и в Азии им уже никто всерьез не сопротивляется: глобальная индустрия Монсанто по внедрению генетически модифицированных семян, всячески поддерживаемая администрацией США и органами ООН, нацеленными на борьбу с бедностью и голодом, уверенно шагает по планете, сметая на своем пути остатки традиционных культур земледелия и естественного биологического разнообразия. Борьба с бедностью и голодом оборачивается наращиванием капиталов крупнейших агро-монополий и дальнейшим обнищанием крестьян. Сегодня и на Дальнем Востоке России никто не гарантирован от того, что, покупая семена популярных сельскохозяйственных культур в Китае, мы не покупаем генетическую бомбу замедленного действия производства той же Монсанто.

И возникает серьезный вопрос: кто и каким образом способен при создании Амурского соевого кластера отследить, чьи изначальные капиталы и какой генетический фонд семян будут вложены в этот регион, и что наш возрождаемый из пепла аграрный сектор получит в итоге? Где гарантия, что сюда не придут уже захватившие весь мир ГМО-семена сои, что наш соевый кластер, выстроенный по образу и подобию мировых образцов Монсанто, будет более бережлив к местным сортам и культурам земледелия и животноводства, более аккуратен к землям и разнообразию нашей живой природы? Как совместить соевый кластер с уже продекларированной государственной стратегией, нацеленной на развитие органического, а значит – малого, семейного, ручного земледелия, которому не по силам тягаться с американскими трансгенами? Наконец, кто сумеет после затяжной разрухи длиною в десятилетия вернуть на село наших крестьян, то ли сидящих сегодня в охране у городских магазинов и офисов, то ли гарцующих по улицам тех же городов, зашибая деньгу как и где придется? И кто остановит стремительное замещение нашего дальневосточного крестьянства с его земледельческой культурой на безропотных и безответственных батраков из соседних азиатских стран?

Ответы мы увидим вскоре. По крайней мере полезно иметь в виду, что площадь сельскохозяйственных земель в Амурской области, куда нацелен соевый кластер ДВ, это 3.5 миллиона гектаров – ровно столько в Парагвае уже занято генно-модифицированными полями американской сои. И гражданское движение протеста, основанное на нормальных идеалах социализма, там активно нарастает. Остается надеяться, что стремление к социалистической революции, давно и настойчиво охватившее народы Латинской Америки в их дружном протесте против американского империализма, останется для нас лишь добавочным фактором в разработке стратегии развития, а не фитилем, разжигающим национальные катастрофы. Они ведь тоже всегда на руку только империалистам, а вовсе не простым рабочим и крестьянам. По крайней мере там, где рабочие и крестьяне еще не превратились в офисный планктон, охранников и эффективных менеджеров. Или в слишком вежливых людей.

Анатолий Лебедев

ОО БРОК