11.7. О первичном и вторичном знании

Традиционно многие естественные науки подразделяются на экспериментальные и теоретические - физика, химия, биология. В последние десятилетия обозначилась тенденция особо выделять теоретические разделы и в других науках появились теоретическая геология, теоретическая география, даже теория исторического процесса и теоретическая этнография. Поиск новых фактов и их как можно более строгая проверка задача экспериментального знания, их все более адекватная интерпретация теоретического. Факты незыблемы, теория изменчива и постоянно усовершенствуется.

В этом более или менее традиционном подходе есть, однако, очевидные изъяны. Он совершенно неприменим к историческому и в более широком смысле к гуманитарному знанию, так как любой факт в этой сфере, за исключением тривиальных, неустановим с абсолютной точностью, поэтому фактическая база в гуманитарной науке зыбка и переменчива даже в трактовке тех фактов, которые кажутся научно проверенными. Сама теория в гуманитарной науке также не может быть сформулирована в более или менее определенных понятиях, в понятиях, которыми пользуется гуманитарий, много неопределенности и субъективизма, сколько бы ни было споров о смысле терминов. Однако еще важнее другое обстоятельство между фактическим арсеналом науки и его интерпретацией нет, строго говоря, того глубокого разрыва, который подразумевается и постулируется при традиционном подходе: многие факты сами по себе провоцируют создание специальных теорий, ряд частных теорий ненамного в теоретическом отношении возвышаются над эмпирическим уровнем.

Гипотеза первичного и вторичного знания во всех отношениях представляется более продуктивной. К первичному знанию правомерно отнести ту совокупность информации, которая не подвергается или почти не подвергается дальнейшим изменениям после того, как она получена. Это бесспорные стабильные факты, концепции, которые связаны с ними непосредственно, не могут быть изменены или изменяются лишь в ходе длительного времени, и^зи, вошедшие в золотой фонд науки вне зависимости от того, как мы их оцениваем в настоящее время. Скажем, картина мира Ньютона, мы знаем теперь, недостаточна и пригодна лишь для мира ограниченных скоростей, но она тем не менее вошла составной частью в наше мировоззрение и составляет неотъемлемую часть человеческой культуры. Поэтому с изложенной здесь точки зрения она бесспорно должна быть отнесена к первичному знанию. Вторичное знание представляет собою сумму нуждающихся в проверке фактов, идей, представлений, не очень проверенных гипотез, которая и есть современный мир науки. С исторической точки зрения, естественно, вторичное знание в ходе научного развития человечества частично переходит в первичное, частично отмечается и увеличивается за счет новых разработок. Четкой границы между первичным и вторичным знанием нет, но в этом, с моей точки зрения, не недостаток, а достоинство гипотезы, так как само знание в целом, как и любой другой элемент человеческой культуры, не представляет собою четко формализованной системы.

Все изложенное имеет то отношение к экологии человека, что она представляет собою в настоящее время носителя в большей мере вторичного, а не первичного знания. Ее конструкция образована концепциями, теориями, идеями, гипотезами, каждая из которых, будучи интересными сами по себе, борются друг с другом, утверждают свое преимущество, претендуют на окончательное знание, но, увы, пожалуй, недостаточно обоснованы фактически. Экология человека имеет в своей основе мало бесспорных фактов, меньше того, что мы выше назвали первичным знанием, и в этом ее слабость как научной дисциплины в настоящее время. Силу она может обрести только в совместной работе представителей разных областей знания, нацеленной на расширение и в еще большей мере на уточнение ее фактической базы.