О бездорожной езде на Ольхоне и имидже ООПТ

Казалось бы, про это очень популярное на Ольхоне развлечение уже все рассказано. И во что после квадроциклов и джипов превращаются пляжи .
И как «гальмуют» последнее на земле место произрастания астрагала ольхонского, причем в заповедной зоне национального парка .
И про участвующих в этих забавах мотоциклистах .
Но каждый год приносит что-тот новое. Нынче бросились в глаза рекламные объявления. На первом из них автомобиль стоит на песках, покрытых зарослями чабреца. Дорог поблизости не видно.

На втором запечатлено вездеходное чудо, похожее на «цивильный» вариант бронетранспортера. Вспоминаются слова Снежного Человека из «Сказки о Тройке» братьев Стругацких: «К нам в горы на чем только нет приезжают. Один даже на асфальтовом катке заехал».
Интересно, в какие труднодоступные места Ольхона заезжает этот вездеход? Увидев на берегу Улан-Хушинского залива непонятные, огромные борозды я недоумевал: кто такое мог нарыть? Похоже, именно «бронетранспортер».

Его следы? Улан-Хушинский залив, 10 августа 2015 г.
Кстати, «вживую» его удалось увидеть 24 сентября – ехал по Хужиру. 
Организаторы подобных экскурсий, вероятно, даже не подозревают, что Ольхон – часть Прибайкальского национального парка (ПНП). И поэтому движение автотранспорта разрешено здесь только по дорогам общего пользования. Похоже, сотрудники национального парка стесняются обратить внимание бизнесменов на данный факт. 
А тех, кто вот так зарабатывает на туризме, менее всего интересует – во что превращается почвенно-травяной покров острова после подобных экскурсий. 
Но и обычные автомобили, вовсе не внедорожные, утрамбовывают своими колесами сотни га ольхонской земли. Более всего их привлекает западное побережье Ольхона. 

Машины стоят прямо на слонах рядом с пляжами.
Но заезжают и в совершенно дикие места, далекие от берега.

В этом месте раньше находился многолетний (если не многовековой) гнездовой участок беркута. Теперь сюда заезжают (непонятно зачем), причем без какой-либо дороги, все, кому не лень. 5 августа 2015 г.

Множество машин ежедневно застревает в песках. 23 сентября 2015 г.

В итоге мы имеем десятки га совершенно «убитой» земли.

Обширные участки степи вблизи берегов покрыты своеобразным «кружевом» - следами колес квадроциклов и автомобилей.
Отрезок дороги на Хобой, расположенный чуть севернее п. Харанцы, после дождя становится труднопроходимым из-за вязкой глины. В такой ситуации все пытаются проехать по траве. Полоса длиной около 5 км, покрытая сплошными колеями, местами расширяется до 500 м. 

К северу от п. Харанцы. Июль 2015, фото Айрата Хакова.
У мыса Хобой национальный парк столбами обозначил территорию, за которую проезд запрещен. Но далеко не все водители законопослушны. И спокойно проезжают между столбов.

Ограждение у м. Хобой.

 Автомобиль доставил группу за ограду, примерно на 500 м ближе к мысу. 
Судя по наезженным дорогам, здесь такое происходит часто. 
В результате под колесами гибнут травы, мхи и лишайники, в том числе десятки их «краснокнижных» видов, а также молодые суслики, птенцы жаворонков и каменок, реликтовые «холоднокровные» - узорчатый полоз (неядовитая змея), монгольская жаба. Но кому до этого есть дело? Многие из покатушников про упомянутых змею и жабу и «слыхом не слыхивали», а если услышат, так сразу и забудут. До этих ли мелочей? Адреналин же в крови играет!
Часто слышу - «в охране природы запретами ничего нельзя добиться». Не знаю, как в других странах, но в РФ природу можно сохранить только запретами и карами за их нарушение. На Ольхоне ситуация с покатушниками не изменится до тех пор, пока на них не начнут десятками и сотнями составлять протоколы и взимать штрафы. 
И ведь режим национального парка эти санкции не только дозволяет - требует их реализовывать! Но штат инспекторов Прибайкальского национального парка на Ольхоне очень мал. А московское начальство требует, в первую очередь, «развивать познавательный туризм», оказывать как можно более широкий спектр услуг посетителям, собирать плату «за посещение ООПТ». А также - «создавать положительный имидж ООПТ». Но за каждым составленным протоколом – как минимум несколько «униженных и оскорбленных» (друзья и родственники нарушителя). Тут уж одно из двух: или имидж ООПТ среди посетителей улучшать, превращаться в учреждение, специализирующиеся на оказании платных услуг посетителям, или по всей строгости закона природоохранный режим соблюдать. 
Ущерб от массовой повсеместной езды уже сейчас огромен. Лучше всего он виден с высоты. Поэтому прилагаю фото, сделанное с квадрокоптера .

Бухта Базарная (материковый берег пролива Ольхонские Ворота).
У любителей «погонять на природе с ветерком» это фото вызывает, надо полагать, положительные эмоции. Для настоящего экотуриста, ценящего природу и желающего любоваться ею в неоскверненном виде, подобные снимки могут стать поводом для отказа от поездки на Малое Море. 
Туристический поток из «экологически цивилизованных» стран сокращался на Ольхоне еще до эпопеи с санкциями. Предполагаю, что одна из причин (наряду с несоответствием цены - качеству предлагаемых услуг) – варварская эксплуатация «рекреационных ресурсов оз. Байкал». В том числе - со стороны ежегодно умножающихся «покатушников». 
А каков сейчас имидж ПНП? Те, кто, отдыхая на Ольхоне встретился с инспекторами, в большинстве своем считают его организацией, для которой первоочередной задачей является сбор денег «за посещение ООПТ». В которой охрана природы, в том числе борьба с пожарами, отодвинута на второй план. Симпатии к такому национальному парку они не испытывают. 
Есть значительная группа туристов, безнаказанно нарушающих природоохранный режим ПНП. Это гоняющие по острову без дорог, спиливающие живые деревья на дрова, бросающие мусор там, где им вздумается, ведущие варварские заготовки лекарственных трав и т.д. Казалось бы, они должны испытывать благодарность к национальному парку, не мешающему хорошенько «оттянутся на природе». Но нет! Бездорожную езду и все прочее они считают своим исконным правом, дарованным конституцией, либо фактом проживания в Иркутской области (в зависимости от уровня образования и др. личных особенностей). Многие вообще не знают, что отдыхают в национальном парке. Т.к. широко распространено мнение, что ПНП занимает не весь остров (хотя на самом деле - весь), но лишь северную его часть. Лежащую за шлагбаумом КПП, на котором собирают деньги с машин, едущих на мыс Хобой. 
Настоящим экотуристам, кому дорога природа, кто искренне любит Байкал, сложившаяся на Ольхоне ситуация представляется неприемлемой. ПНП, допустивший все эти безобразия, вызывает сильные негативные чувства. 
В итоге, сейчас очень редко удается встретить человека, положительно относящегося к ПНП. Ни на Ольхоне, ни в Иркутске. Таков сложившийся в глазах общества имидж этой федеральной ООПТ.
Но вряд ли кто-то расскажет что-либо подобное на секции «Опыт работы по формированию позитивного имиджа и общественной поддержки ООПТ» Всероссийского совещания директоров заповедников и национальных парков (проходит сейчас в г. Владивосток). 

Виталий Рябцев